Когда экран ожил, с первого взгляда стало ясно, что моя оценка ситуации оказалась чудовищно неверной. Дядя Артур подошел к видеофону вовсе не в ночной рубашке и небрежно накинутом поверх нее халате, а его волосы не торчали в разные стороны, образуя этакий нимб. Нет, он был при всем параде, причесан волосок к волоску и облачен в наряд, который одевал только по торжественным случаям и которого я на нем уже несколько лет не видел.

Все это означало, что я вытащил дядю Артура не из постели, а из мутных вод, где он проводит большую часть своей жизни, общаясь с акулами или еще какими хищниками, пребывающими на ступень выше в пищевой цепочке. Я отвлек его от общения с сильными мира сего. Я задался было вопросом, к лучшему это или же наоборот, но моей ударенной голове такие задачи были не под силу.

А потом я увидел, какое у него лицо, и ледяной холод сжал мое сердце. Такое скорбное, как на кладбище, лицо бывает у того, кого противники загнали в угол, когда больше некуда деться и трюков в запасе не осталось. Взгляд гроссмейстера, оставшегося с единственной пешкой и королем, когда он с горечью понимает, что пешкой придется пожертвовать.

— Джордан, — ровным голосом сказал дядя Артур, тщательно следя за интонациями. — Мы как раз говорили о тебе. Как обстоят дела?

— Не слишком страшно, — ответил я. — А как у вас?

— Боюсь, не лучшим образом, — признался он. — Где ты сейчас?

— На Палмари, тут Большой фестиваль в разгаре, — сообщил я. — И надеюсь убраться отсюда как можно быстрее.

— Как я понимаю, у тебя были неприятности?

— Можно и так сказать, — съязвил я. — Меня сцапали паттхи. И позволили своим подопечным айиками сыграть на моей голове барабанное соло. Экипажу удалось выручить меня, но при этом двое получили ожоги. Я знаю, вы не любите открыто вмешиваться в мою жизнь, нонам нужна поддержка. И она нужна нам сейчас.

Выражение его лица, пожалуй, стало даже более непроницаемым.

— Ты уже решил, куда направишься дальше?

— У одного из членов нашей команды есть друг на Бейскриме. У него там турбаза на отшибе. Сейчас в ней никого нет, — ответил я, похолодев пуще прежнего. Дядя ничего не ответил на мой призыв о помощи, а когда я упомянул Бейскрим, он должен был бы тут же застучать по клавиатуре компьютера. Но он не стал запрашивать данные на планету. — Думаю, перелет займет дней пять. Наверное, хоть кто-нибудь из ваших ребят успеет за это время добраться туда.

— Да, это так, — вымученно согласился он. — Джордан… боюсь, никакой поддержки с моей стороны не будет.

Такого я все-таки не ожидал. Я изумленно вытаращился на дядю Артура, едва не уронив челюсть.

— Могу я поинтересоваться почему?

— Если говорить прямо, потому что Земля решила остаться в стороне, — ответил он, уже не скрывая горечи. — Менее пятнадцати минут назад Женева разослала официальное уведомление, что никакие общественное, правительственные или частные организации, а также отдельные лица, имеющие подданство Земли или союзных ей миров, не должны предоставлять информацию, персонал и материальное обеспечение или оказывать какое-то другое содействие находящемуся вне закона космическому кораблю под названием «Икар». Его рот изогнулся в кривой усмешке.

— Ты, Джордан, в этом распоряжении упомянут особо. Вместе с Иксилем и еще двумя-тремя членами команды, имена которых им удалось узнать.