– Так что же выходит? – недоверчиво вопросил Крячко. – Мы все-таки напали на какой-то след?

– С выводами повременим, друг, – лаконично ответил Гуров. – Давай действуй.

Он выключил телефон и вернулся на прежнее место рядом с Катей. Переключить на себя внимание Челышковой было сейчас задачей фактически непосильной. Она, похоже, еле успевала отвечать на сыпавшиеся к ней письма. А как же, интересно, чувствовала себя Марина, у которой контактов было вдвое больше, чем у подруги? Наверное, одним часом тут дело не ограничивалось.

На плечо Гурову легла сухощавая юношеская ладонь, и он обернулся.

– Готово, – сказал ему парнишка в коричневой рубашке, протягивая кипу свежеотпечатанных листов.

Гуров поднялся.

– Катя! – окликнул полковник Челышкову, но в этот момент его телефон вновь напомнил о своем присутствии мелодичным сигналом.

– Товарищ полковник, – быстро и четко прозвучал голос в трубке. – Это майор Кулинок вас беспокоит.

– Слушаю тебя, Василий. Что стряслось?

– С нами сейчас связались из местного РОВДа. У них труп девушки лет двадцати пяти. Вполне возможно, что это по вашему делу…

В груди Гурова неприятно кольнуло.

– Ее опознали?

– Кажется, еще нет. Документов при ней не было. Тело отвезли в городской морг. Мне неизвестны подробности, товарищ полковник.

– Хорошо, Вася, я все понял. Сейчас выезжаю.

К тому моменту, когда полковник прибыл в здание городского морга, труп девушки, найденный в котловане заброшенной стройки, уже опознали. Это была Татьяна Прыткунова, числившаяся в списке пропавших за последнее время девушек под номером три. То есть ее исчезновение предшествовало исчезновению Ирины Гордеевой.

В коридоре на длинной кожаной кушетке сидела с красными от слез глазами и взлохмаченными волосами