|
По Сети расползался новый вирус, вызывающий слепоту оператора. Производители антивирусных программ спешно разрабатывали защиту против него и считали будущие прибыли. Отвлек Семена от новостей звонок. Компак завибрировал и поинтересовался голосом Иржи: – Привет. Ты готов? – Утро доброе. Выхожу. Радлов вышел из номера и спустился к выходу. Закрылась за спиной прозрачная дверь «Красной розы». С противоположной стороны улицы помахал припарковавшийся у «На сламнику» Чапек. – Давай, залазь! – крикнул он бодро. – Шеф ждать не будет! А просто уволит всех без выходного пособия! Они залезли в машину, «Шкода» двинулась с места. Отель скрылся за углом, замелькали одинаковые, точно клонированные улочки. Когда въехали в Градчаны, под колесами зарокотала брусчатка. Стал виден Град с громадой собора Святого Вита, ярко-желтой в лучах пробившегося через облака утреннего солнца. – Эх, скоро каштаны зацветут, тогда в Праге будет лучше всего на свете, – мечтательно протянул Иржи. Они проехали мимо памятника двум астрономам – Тихо Браге и Иоганну Кеплеру. А когда повернули с Кеплеровой улицы на Длобачев, машина едва не врезалась в толпу, занявшую не только тротуары, но и проезжую часть. Взвизгнули тормоза, Семена мотнуло так, что ремни безопасности негромко скрипнули. – Этого еще не хватало, – пробормотал Чапек, переходя на ручное управление, – проклятые воздержанки… Толпа состояла лишь из женщин, в основном молодых. Многие несли плакаты, другие тащили кукол, изображавших младенцев, и яростно кололи их спицами, резали ножами. – Э… кто? – спросил Радлов. – Последнее слово я не понял. – Женщины, борющиеся за право не иметь детей. У вас они, я уверен, тоже есть. – Да, но не столько же. Начав принудительную депортацию мигрантов, Евросоюз столкнулся с проблемой резкого спада рождаемости. И бороться с ней решили насильственными методами. Был принят «Закон о материнстве», обязавший всех женщин до тридцати пяти лет произвести на свет не менее чем двоих детей. Да еще сдать яйцеклетки в центр репродукции, где младенцев выращивали практически «в пробирках». Закон породил волнения, но постепенно к нему привыкли, благо государство хорошо обеспечивало рожениц. Женщины Швеции, Испании, Бельгии и других частей Евросоюза вновь стали больше внимания уделять отпрыскам, и меньше – карьере. Численность населения медленно, но верно начала расти. Но кое-где остались вот такие, непримиримые, считающие, что свобода выбора для женщины важнее блага Европы. – Ничего, их быстро разгонят, – сказал Иржи, когда они окольным путем через несколько переулков заехали за спины протестующим женщинам. Подтверждая его слова, над улицей промчался полицейский вертолет, черно-белый, как ласточка, и такой же стремительный. Повис на одном месте, а затем резко пошел вниз, из брюха повалил белый дым. Чем закончилось дело, Семен не увидел, поскольку машина свернула в узкий переулок и остановилась перед кубическим зданием, сооруженным на первый взгляд из одного стекла. – Давно я тут не был, – проговорил Радлов, выбираясь из салона. – Как, порядки у вас не изменились? – Нет. Для начала в службу безопасности – оформим тебе допуск. Они поднялись по ступенькам, ведущим ко главному входу в Институт Второй Мировой Войны. |
