– Ос…

– Я знаю. Да, было страшно. Но так всегда бывает. С этим надо просто смириться и жить дальше.

– Прости меня, Ос, – через некоторое время выдавила Триш, подняв голову и со слезами посмотрев на мага. – Прости. Я тебя подвела.

Лойд стер с ее ресниц влажные капельки и, бережно проведя кончиками пальцев по заплаканной щеке, непривычно мягко улыбнулся.

– Ну что ты, девочка моя. Ты прекрасно справилась. И я тобой очень горжусь.

Та-а-к. Кажется, Лойд кое о чем умолчал, когда представлял нам свою ученицу? И их связывает нечто гораздо большее, чем отношения учителя и ученика?

Развернувшись к выходу, я наткнулся взглядом на открытую дверь и замершего в проеме Норриди, который с окаменевшим лицо смотрел на прильнувшую к чужаку девушку.

Зря, Йен. Не знаю, когда она успела тебе приглянуться, но, пожалуй, вы напрасно целый день просидели вдвоем в архиве. И возле окна намедни часами сидели тоже напрасно.

Триш не твоя.

Уже – не твоя. Хотя, зная тебя, не сомневаюсь, что ты никогда не покажешь ей своего сожаления.

Впрочем, может, оно и правильно – маги нашего профиля не слишком-то приспособлены для отношений. Ни для одноразовых, ни, тем более, для серьезных – Тьма слишком быстро убивает в нас все живое. И если ты еще не увидел этого во мне, то женщина вроде Триш тебя когда-нибудь точно разочарует.

Перехватив мой внимательный взгляд, Йен сделал вид, что ничего не происходит, и принялся быстро подниматься по лестнице. А я, в последний раз взглянув на обнимающуюся парочку, молча вышел и тихо закрыл за собой дверь.

Глава 9

Следующие несколько дней слились для меня в одну утомительно долгую полосу бесконечных перемещений. С утра и до поздней ночи я проводил время в Управлении, затем прыжком уходил в схрон, сколько мог работал с доставшимися в наследство книгами. Урывками ел. Спал. Иногда ругался с некстати вмешивающимися в процесс призрака. И с первыми лучами солнца старался вернуться обратно, чтобы продолжить то, что Лойд называл обычной охотой.

Схему ловушки он за это время действительно нарисовал, изведя для этого целую кипу бумаги. Пока он был занят, мы с Триш несколько раз возвращались в поместье Уэссесков, чтобы замерить напряженность магического поля, и по возвращении Лойду нередко приходилось корректировать расчеты, чтобы в нужный момент все сработало как надо.

– На самом деле круг для ловушки должен быть тройным, – говорил он, старательно вычерчивая на бумаге руны. – Внутренний – сдерживающий, чтобы демону было некуда деть, второй – атакующий… он, само собой потребует от нас больше всего внимания. Ну а наружный – защитный, чтобы то, чтобы, когда мы выплеснем туда прорву магии, все это добро не вылилось наружу и не подожгло весь город к Фоловой бабушке.

Глядя на высшие руны, которые маг умело вплетал в три тесно прилежащих друг к другу круга, я мог только молча завидовать и старательно запоминать то, чему меня никогда не учили. А когда время теории закончилось, и настал ответственный момент, поскольку схему понадобилось воплотить в реальность, я с беспокойством понял, что до нужного уровня попросту могу не дотянуть.

Когда мы втроем выехали на место и принялись накладывать по периметру поместья Уэссесков защитные знаки, я к собственному неприятному удивлению вдруг на собственной шкуре почувствовал, насколько же это утомительное занятия. Работать одновременно с таким количеством рун и заклинаний мне, конечно, довелось впервые, но после того, как мы поставили вдоль забора первый и самый простой ряд, пришлось полдня потом отлеживаться в схроне, чтобы хоть как-то восстановить силы.

Дело усложнялось ещё и тем, что работать приходилось на темной стороне, а там, как известно, бродила неугомонная тварь, которая за последние дни уже дважды притаскивала под окна Йену свои смердящие «подарочки».