Робот-охотник открыл стрельбу из парализатора по выходящим из дверей. Естественно, в такой толпе он не мог выделить меня и стрелял во всех подряд. К счастью, ему требовались какие-то секунды, чтобы перевести парализатор с одной жертвы на другую. Я улучил мгновение, когда он отвел турель в сторону, и бросился бежать.

Бежал я изо всех сил, пригибаясь к земле, но луч парализатора скользнул по пальцам левой руки, и она онемела до локтя. Робот-охранник таки засек меня! Но я уже смешался с зеваками, наблюдавшими за клубами дыма, вырывавшимися из окон верхних этажей.

Я ускорил шаг. Ситуация все больше тревожила меня. Мне не хотелось связываться со свихнувшимся компьютером, но я никак не мог вырваться из-под его колпака.

Я спустился на Корлисс-авеню, параллельную Брэдли, прошел семь кварталов, вновь вернулся на Брэдли-авеню. Два или три раза мимо проезжали полицейские автомобили, но то ли они не просвечивали мою идентификационную пластину, то ли получали ложные ответы из банка памяти.

От мегаполиса меня отделяло уже меньше квартала, когда меня словно обожгло кислотой и я потерял сознание.

Возможно, в вас не стреляли из парализатора, но каждому знакомо болезненное покплывание в онемешттей ноге или руке, усиливающееся при малейшем двшкепва.

Поэтому я и не думал шевелиться. Я прости лежал, ожидая, когда же телу вернется чувствительность. Без сознания я пробыл чуть меньше часа. Под луч парализатора я попадал и раньше, поэтому знал, сколько мне потребуется времени, чтобы прийти в себя.

- Он уже должен очухаться,- произнес чей-то голос.- Потряси-ка его.

Кто-то тряхнул меня, и я взвыл от боли.

- Извини, Гиффорд,- хмыкнул другой голос.- Хотел посмотреть, жив ли ты.

- Дай ему несколько минут,-заметил первый голос.- С ним все в порядке.

Покалывание прекратилось. Повернув голову, я увидел двух мужчин, сидящих на стульях у моей кровати - маленького толстяка, усатого блондина с гладко выбритым решительным подбородком, и более высокого мускулистого бородача.

- Извини, что пришлось подстрелить тебя, Гиффорд,- пробурчал бородач.- Но мы не хотели привлекать к себе внимание в непосредственной близости от мегаполиса.

Это не полицейские, решил я. В этом сомнений не было. Во всяком случае, не полицейские этого сектора. Если они и служили, то другим Бессмертным.

- Чьи вы, мальчики? - я попытался улыбнуться.

Вероятно, мне это удалось, потому что они улыбнулись в ответ.

- Забавно, но мы как раз хотели спросить тебя о том же.

Я вновь уставился в потолок.

- Я сирота.

Усатый хмыкнул.

- Ну, и что вы об этом думаете, полковник?

Полковник нахмурился, его густые брови сошлись над серымп глазами.

- Мы будем с тобой откровенны, Гиффорд. Потому что мы не в состоянии установить твою личность. Только из-за этого. Может статься, ты сам не знаешь, кто ты такой. Поэтому мы будем откровенны.

- Валяйте,- ответил я,

- Хорошо. Послушай, как нам видится то, что произошло. Нашу версию. Ты убил Роули. Убил его после пятнадцати лет безупречной службы. Мы знаем, даже если ты и не подозревал об этом, что все пятнадцать лет каждые шесть месяцев Роули подвергал тебя психовнушению. По крайней мере, думал, что подвергал.

- Думал? - переспросил я, желая показать, что мне интересно,

- Да. Возможно, он заблуждался. Во всяком случае, в последнее время. После психовнушения поведение человека подчиняется определенным законам. Ты их нарушил. Нам известно, что для снятия эффекта психовнушения необходимы шесть недель активного лечения. И еще не меньше двух недель, чтобы человек пришел в себя. Ты отсутствовал в Охотничьем домике четыре дня,- он пожал плечами.- Понимаешь, что к чему?

- Да, конечно,- бородач начинал раздражать меня своей обстоятельностью.