– Как ты ориентируешься в этом лабиринте? Будь я один, уже давно звал бы на помощь, чтобы какая-нибудь служаночка вывела меня отсюда.

– Не знаю, - чистосердечно ответил Лотар. - Как-то само получается. Некоторые части дворца я совсем не представляю, а иные знаю так, словно прожил тут много лет. Вот в подземелье я уверен только в тех закоулках, в которых мы побывали… Тихо.

Они прислушались.

– Ничего не слышу, - прошептал после паузы Рубос.

– Давай поменьше болтать.

Они пошли осторожней. Но Лотар уже понимал, в чем дело. Он услышал не тот звук, который возникал от чего-то вещественного. Просто все сильнее в его сознании звучали те колокольчики, которые уже не раз предупреждали об опасности. Теперь они не умолкали.

Они спустились в подземелье и скоро оказались в переходе, с зияющей в полу ловушкой. Лотар разглядел ее за полсотни шагов. Не отдавая себе отчета, он отреагировал на колокольчики и готовился к битве.

Они прошли по кромке около ямы. Лотар вдохнул гнилостный воздух и заглянул через край. Дна колодца видно не было, его закрывали осклизлые каменные выступы, на которых, судя по их виду, не могла бы удержаться даже муха. Но Лотару на мгновение показалось, что он все-таки различает слабый блеск водной поверхности где-то очень далеко внизу. Что это было на самом деле, он не знал.

Дальнейший путь был настолько простым и даже привычным, что и Рубосу это показалось подозрительным. Но колокольчики умолкли, и Лотар расслабился. Вероятно, часовых во дворце расставили только на самые необходимые посты. Солдаты слишком устали после беготни по городу, после суточных тревог и бессонницы, чтобы держать дворец под надлежащим вниманием.

В дверях, ведущих во двор, Лотар осмотрелся. У калитки, где прошлой ночью они дрались с копейщиками, тоже никого не оказалось. Лишь горел тусклый факел, да сама калитка была заперта огромным деревянным засовом, прихваченным сбоку массивным навесным замком.

Они вышли во двор, и Лотар еще раз осмотрелся. Он различал, что творилось вокруг, едва ли не яснее, чем Рубос видел этот двор днем. По-прежнему ничего подозрительного.

Лотар упер передок самострела, вырезанного из цельной ветки дерева, в стену, с выдохом откинулся назад и надел толстую тетиву из бычьей кишки на бронзовый крюк. Лук, сделанный из матовых, наложенных друг на друга пластин кованой стали, схваченных вместе скобами, скрипнул от напряжения. Силы этой рессоры хватило бы, чтобы с полусотни шагов пробить любые доспехи, если на них не было наложено специальное заклятье. Потом Лотар аккуратно развернул заколдованные стрелы и, придерживая их через ткань, положил одну на тетиву. Стрела засветилась в темноте, не давая, впрочем, ни отблеска, ни теней.

– Что теперь? - спросил Рубос.

– Будем ждать, - неопределенно ответил Лотар. - Когда-нибудь она да объявится.

– Кто?

Но Лотар уже, вытянув шею, вглядывался и вслушивался в то, что происходило где-то наверху.

– Может, на стены поднимемся? - предложил Рубос. - На них сегодня пусто.

– Нас заметят, - ответил Лотар и неожиданно продолжил: - Будем надеяться, что двух стрел мне хватит. И без того не знаю, куда девать вторую. Бросать-то ее нельзя, в ней сейчас такая силища…

Они ждали. Рубос умел сидеть в засаде, поэтому и слышал голубей на покатых черепичных крышах, и видел отдаленные отблески факелов редкой стражи, разведенной по стенам в обитаемой части дворца, чувствовал сухость наступающей ночи и слабые дуновенья ветра, в которых аромат цветов смешивался с запахом острых приправ из дворцовой кухни.

Где-то далеко ударил колокол. Рубос вздрогнул. Мерный звон оповестил город, что наступила полночь. Лотар дернул плечом, штукатурка стены, к которой он прислонился, посыпалась с легким шорохом.