|
Коротко прозвучал сдавленный мат, потом — облегченный выдох. Усидели, не расшиблись — и то хорошо! Из открытого верхнего люка вынырнула голова Уха. — Всем на броню! — услышал Борис голос сержанта. — Машины не покидать. Ухо ловко выбросил тело из открытого люка. Снизу кто-то подал сержанту автомат. Распахнулся второй люк. Вслед за сержантом из машины полезли хэды. Боковые люки не откидывались. На землю никто не спускался. Охотники располагались на броне. Люди настороженно поглядывали вокруг и поводили стволами. Крышу и борта второго БТР тоже облепили пятнистые фигуры. Определенно что-то намечалось. Взгляд Уха выцепил валявшийся в траве автомат. — Кто оружие уронил? — нахмурился сержант. — Ну я, — отозвался Щерба. — А какого хрена было так тормозить?! — Поднял автомат! — процедил Ухо. — Штраф — один трес-балл. — Ты че, сержант, — возмутился было Щерба, — совсем охре… — Два трес-балла! — тут же оборвал его Ухо. — И поговори мне тут еще, салага! Сломаешь ствол — вообще не рассчитаешься, понял? Щерба был из понятливых. Быстро все уяснив и утратив всякое желание пререкаться, он спрыгнул с брони, поднял автомат, снова вскарабкался на машину. Чуть прикрыв глаза, сержант к чему-то внимательно прислушивался. Из-под шлемофона, неплотно примыкавшего к тому, что осталось от сержантского уха, доносился едва уловимый бубнеж. Видимо, работала закрытая командирская связь. По крайней мере, в своем шлемофоне Борис пока ничего не слышал. Бубнеж прекратился. Ухо кивнул, словно показывая невидимому собеседнику, что все понял. — Значит так, слухайте сюды, орлы, второй раз повторять не буду, — быстро и деловито заговорил сержант. — Разведка обнаружила диких. — Дикие? — встрепенулся Гвоздь. — Здесь? Это в самом деле было странно. Они не так далеко отъехали от приграничного хутора. Еще буферную зону не миновали. До диких земель было пока далековато, но… — Прямо по курсу, — ответил сержант. — На нас прут. — Сколько их, Ухо?! — Глаза у Гвоздя загорелись. Удивление сменилось охотничьим азартом. — И чего они делают в буферке? Хутора брать идут, что ли? — Вряд ли, — сухо ответил Ухо. — Их слишком мало. Три-четыре семьи. Группа до пятнадцати голов. Бориса немного покоробило. Вот, значит, как хэдхантеры считают свою добычу. По головам. Как скот. Как и положено охотникам за головами. Ладно, головы так головы — привыкнем. — Ско-о-олько? — скривился Гвоздь. — До пятнадцати? Всего-то? Обычно к хуторам кланы меньше полусотни голов не суются. А ведь верно! Борис молча прислушивался к каждому слову. — Не суются, — согласился сержант. — А эти вот сунулись. Так что… Он повернулся к новобранцам. Осклабился: — Ну че, салаги, пора поохотиться, что ли? — Сафари? — понимающе улыбнулся Гвоздь. — Сафари, — кивнул Ухо. — Выдвигаемся по общему сигналу. Наша машина заходит с левого фланга. Едем на полной скорости, так что держитесь крепче. Кто упадет — подбирать не будем. Леталку использовать только в случае крайней необходимости. Нелеталку — экономить. Диких без нужды не калечить. В сержантском шлемофоне что-то коротко вякнуло. Видимо, это и был сигнал к началу охоты. Ухо стукнул прикладом по броне. Крикнул заглядывающему снизу, из открытого люка, водителю: — Трогай! Бронетранспортер сорвался с места. Колонна взвыла, разворачиваясь из походного в охотничий порядок. |
