|
Солдаты снова стояли в оцеплении. Ветер постепенно наметал возле их ног высокие кучи песка, и тогда неподвижно стоявшие фигуры оживали. Они утаптывали песок толстыми подошвами и снова впадали в оцепенение. «Приспособились», – подумал Локвуд. Судя по тому, что прожектора на строительной площадке светили уже не так ярко, он понял, что наступил день. Неожиданно капитан вспомнил про пастуха, который теперь был уже далеко отсюда. «Идет со своими овечками в родную деревню, где, наверное, нет песчаной бури…» Капитан дошел до места, где они разговаривали с Веласкесом, и остановился. Там, где ночью бульдозеры разгребали песок, уже высились пенобетонные конструкции. Строительство продвигалось быстро, но до завершения было еще далеко. «Часов двенадцать еще держать оцепление – не меньше…» – прикинул Локвуд. Перспектива была не слишком приятная. Стоявший на опорах «геркулес» парил сильнее обычного – видимо, криогенные машины корабля работали на пределе. Хладагента там не жалели. Неожиданно транспортные ворота «геркулеса» открылись, и по трапу скатился грузовой вездеход. Он проехал пятьдесят метров и остановился, а выскочившие из него люди стали сбрасывать на песок какие-то тюки. За головами стоявших во втором оцеплении полицейских трудно было рассмотреть какие-то подробности, однако, когда один за другим стали подниматься надувные спасательные домики, все стало ясно. Поначалу Локвуд подумал, что на «геркулесе» дела совсем плохи и экипаж будет эвакуироваться. Потом он вспомнил, что домики устанавливались только там, где внешняя среда непригодна для обитания человека. А на Ганнибале, несмотря на бурю и песок, жить было можно, хотя и тоскливо. Домики были установлены и закреплены. Теперь персонал разматывал провода и шланги, но опять же из-за песка и полицейского оцепления рассмотреть все подробнее не представлялось возможным. Пора было возвращаться и проверить десантников, но Локвуда разбирало любопытство, и он продолжал топтаться на месте, ожидая, что произойдет дальше. Наконец в воротах «геркулеса» появилась грузовая платформа. Локвуду такие тележки были знакомы. Они держали до десяти тонн груза и при этом могли доставить налитый доверху стакан, не расплескав ни капли. Обычно на них подвозили боеприпасы, содержащие нестабильный кобальт, – там требовалась особая аккуратность. Платформа медленно поплыла по трапу, неся на себе большой вытянутый ящик. С обеих сторон ее сопровождали полицейские. Чем-то это напоминало торжественные похороны. Точно такую церемонию капитан Локвуд видел в Онтарио-Сити, когда хоронили маршала Петена. Наконец платформа исчезла за домиками, и, что было дальше, Локвуд не видел. Он постоял еще немного, а потом направился к своему подразделению. Капитан поминутно оглядывался, и его не покидало странное чувство необъяснимой тревоги. 11 Прошло два дня. Сезонная буря неожиданно стихла, и над пустыней Тамар впервые за два последних месяца выглянуло солнце. В течение суток солдаты Локвуда отдыхали на своем десантном корабле, а затем снова заступили на вахту. Вид высокого неба и далеких горизонтов казался им совершенно неправдоподобной картиной. Они еще помнили те двадцать часов беспрерывного ветра и атак песчаных зарядов. А вот теперь прямо из песка начинали проклевываться зеленые росточки и цветы. |
