— Еще раз так сделаешь, я тебе голову оторву или сломаю руку, — совершенно спокойно, не повышая голоса, пообещала мне блондинка.

Будто речь шла о чем-то обыденном. Потом она так же спокойно встала с лавочки, одернула свою неизменную «кожанку» и направилась к выходу. Через несколько шагов, правда, остановившись, оглянулась.

— Идем. Хватит рассиживаться. Наталья Никаноровна ждёт. На базу нужно вернуться. Она вроде бы что-то нащупала.

Я, потирая щеку, вскочил на ноги и двинулся за Настей. Сказать, на самом деле, хотелось много чего, в основном матом, но решил, промолчу. Нашлась недотрога. Можно подумать, я ее неприлично домогался грязным способом. Всего-то поцеловал. Ерунда какая. А она, прям ты посмотри, сразу руками размахивает.

То, как Настя среагировала — это плохо. Видимо, не сработаемся. А вот возвращение на базу — очень хорошо. Ломал, как раз, голову, как бы туда попасть без лишних подозрений со стороны моих напарниц. А они сами меня привезут.

Выходит, я смогу взять нужный мне предмет. Знать бы еще точно, как он выглядит, вообще было бы отлично. Теоретически, надо искать штуковину, похожую на часы. Другой вопрос, как мне это вынести, чтоб бабка и Настя не заметили. Я даже не знаю размеров данного предмета. Хотя, навскидку, не припомню среди обстановки чего-то подходящего. Значит, скорее всего, хронограф небольшого размера. Было бы не очень весело, окажись это какие-нибудь настенные куранты.

Блондинку догнал только возле машины. Она молча открыла дверь и уселась за руль. Смотрела Настя теперь исключительно вперед, с каменным лицом. Зато в заднем окне торчала довольная физиономия бабки.

— Ну, что, бестолковые мои, поехали на базу. Будем вычислять попаданца научным путем, — сообщила она, опустив стекло.

Наталья Никаноровна выглядела до одури счастливой. И еще она будто помолодела. Реально. У нее даже часть морщин исчезла. Лет десять старушка скинула. Чудеса какие-то просто.

Я плюхнулся рядом с Настей на пассажирское сиденье. Она завела машину и вывернула на проезжую часть. До самого места мы ехали под веселое щебетание старухи. Ее хорошее настроение, кстати, напрягало гораздо сильнее, чем постоянное недовольство. Такое чувство, что Наталья Никаноровна где-то приняла грамм двести на грудь. Она только что песни не пела по дороге. Хотя, в какой-то момент, мне показалось, бабка начала мурлыкать себе под нос мотив одного современного хита.

Когда прибыли на базу, Настя, выбравшись из машины, сразу принялась раскладывать свои карты на столе. Причем, это был уже не только город с улицами, но и что-то отдалённо напоминающее звёздное небо. Я особо не вникал, чисто мимоходом обратил внимание.

— Так, Настасья, давай прикинем. Тем числом и тем временем, когда мы обнаружили активность, у нас скончалось десять человек… Из них… — Наталья Никаноровна подскочила к столу, а затем начала что-то чертить прямо на карте.

Я осторожно, бочком, обошел диван и двинулся вдоль стены, задерживаясь рядом с каждым предметом мебели. Блондинка и бабка склонились над столом, активно обсуждая личности предполагаемых бегунков, на меня они не обращали никакого внимания. Я же принялся с умным видом лазить по гаражу, делая вид, что просто изучаю обстановку. Вот такой я любопытный тип.

Ни одна из вещей, стоявших в буфете, на тумбочке, на книжных полках, и висевших на стенах, а такое тоже имелось, не подходила под предмет, который мог бы в своем названии иметь хотя бы намёк на «хронос». Облазил каждый миллиметр. Причем делал это очень наглядно, демонстративно. Не скрываясь. Как говорится, хочешь что-то спрятать, положи на самом виду.