Более омерзительной картины им видеть еще не доводилось. Прошло несколько часов после схватки, и мутанты стали выглядеть еще более гнусно, чем при жизни. Мерзость, заполнявшая каждую клеточку их тел, словно начала расти и разбухать.

Сёрчеры были закаленными людьми, но даже им трудно было без брезгливого содрогания ходить по поляне, чтобы выбрать четыре подходящих тела.

Первым делом Кийт нашел того ревуна, который исхитрился откусить ему пальцы. Он беспокоился именно из-за него, поэтому сразу выбрал его и притащил к могиле за ногу, замотав нижнюю половину лица куском материи, чтобы защититься от гнусного смрада, исходящего от тела.

Потом они приволокли к сосне еще трех лемутов, самых злобных и мерзких. Среди них был облезлый ревун, кинувший дротик в буйволицу, и обезглавленный, — тот, что порвал Кийту щеки и горло.

Нужно было направить в нужном направлении всю черную энергию, сохранявшуюся в мертвых телах. Кийта ждала самая напряженная ступень ритуала заклинания.

Он выбрал из обширного арсенала мощный увесистый клинок. Абсолютно новое лезвие было изготовлено словно вчера, и зеркальная поверхность ярко сверкала, отражая солнечные лучи.

— Да поможет мне Распятый Спаситель! — напряженно прошептал Кийт.

Он сжал двумя руками тяжелую рифленую рукоятку и занес клинок вертикально над телом лемута, отхватившего ему пальцы. Острие с силой вонзилось в грудь Волосатого ревуна и прорезало глубокую продольную линию, протянувшуюся от горла до нижнего края живота.

Резко вытащив тесак, Кийт шагнул в сторону и сделал еще один глубокий разрез. Только на этот раз это получилась поперечная линия, раскроившая тело от левого бока до правого.

Это была первая ступень мрачного ритуала, — два глубоких разреза на теле образовывали Крест, самый священный символ христианства.

Разум Волосатых ревунов всегда стремился служить Нечистому. Лемуты поклонялись темным силам, поэтому не было для них знака страшнее, чем священное распятие.

Несмотря на то, что Кийт торжественно вырезал изображение креста на безжизненном, почти окоченевшем теле, мертвого лемута внезапно скрутило в корчах. Мохнатые лапы судорожно вскинулись, и пальцы с длинными острыми когтями изогнулись, как сухие ветви.

Вырезав огромные кресты и на других телах, Кийт бросил клинок к дереву. После чего они с Джиро столкнули трупы в могилы и засыпали землей.

— Теперь отойди подальше, — сурово сказал Кийт. — Тебе опасно тут оставаться.

Джиро уже двинулся в сторону, как получил еще одно предупреждение:

— Ты должен все время молиться! Молись напряженно, сосредоточенно и не отвлекайся ни на мгновение! Если расслабишься хотя бы на миг, пока я не закончу, черный ветер подует в твою сторону, и крыса сразу пролезет в твой мозг.

— Крыса? — испуганно прошептал гигант. — Какая крыса?

— Которая будет жрать тебя, пока ты не усохнешь!

Толстые пальцы гиганты непроизвольно скользнули под походную тунику и нащупали тяжелый серебряный крест, висевший на груди. Миновав заросли кустарника, он выбрал место около пальмы и встал на колени, не выпуская из рук свою реликвию.

Теперь предстояло самое сложное. Нужно было собрать черную энергию в один поток и подчинить себе.

Довольно долго Кийт молча стоял в самом центре символического креста, плотно сдвинув ладони у груди и опираясь о ствол сосны. Медальон был развернут активной стороной. С его помощью он соединял собственные энергетические потоки и концентрировал сознание.

Веки его были крепко сжаты.

Когда он почувствовал внутренним слухом упоительную вибрацию освобождающихся сил, перед мысленным взором внезапно возникла картина необъятного неба.

Черные тучи и белоснежные облака быстро наплывали друг на друга.