— Она преподает историю. — После недолгих раздумий она взяла чайник в виде феи с крыльями в качестве ручки. — Они замечательные, — продолжала она, осторожно насыпая чай. — И действительно отличные педагоги. В прошлом году мама стала помощником декана и…

Она прервалась, потрясенная и немного напуганная тем, что Лиам рассматривает ее рисунки с изображением волка.

— Чудесные рисунки. — Он даже не потрудился посмотреть на нее, просто перевернул страницу и нахмурился, увидев изображение деревьев и кружевных папоротников. Сквозь воздушные формы проглядывали прозрачные крылышки и смеющиеся глаза.

Она видела фей, с улыбкой подумал он.

— Это просто зарисовки. — Ее пальцы просто чесались от желания вырвать у него альбом и захлопнуть его, но хорошие манеры взяли верх. — Просто хобби.

Когда он стрельнул на нее взглядом, она практически дрогнула.

— Почему ты так говоришь, да еще и стараешься сама в это поверить, когда у тебя есть и талант, и желание?

— Я просто рисую иногда в свободное время.

Он перевернул следующую страницу. Она нарисовала домик так, будто он был из какой-нибудь старой милой легенды, с кольцом высоких деревьев вокруг и гостеприимной верандой.

— И ты еще злишься, когда кто-то называет тебя глупой? — пробормотал он. — Действительно глупо не делать то, что нравится, и вместо этого заламывать себе руки.

— Это просто смешно. Я не заламываю себе руки. — Она повернулась, чтобы взять закипевший чайник, при этом изо всех сил стараясь действительно не заломить себе руки. — Это просто хобби. Оно есть у большинства людей.

— Это твой дар, — поправил он ее, — а ты им пренебрегаешь.

— Невозможно заработать на жизнь, делая зарисовки.

— И как одно с другим связано? — Его тон был настолько похож на королевский, что она засмеялась.

— О, никак, если не считать того, что человеку нужна еда, дом, а за все это нужно платить. — Она поставила чайник на стол, повернулась за чашками. — Маленькие аспекты реального мира.

— Ну, так продавай свои рисунки, если нужно заработать на жизнь.

— Никто не купит карандашные наброски неизвестного учителя литературы.

— Я куплю этот. — Он поднялся, держа альбом открытым на странице с изображением волка, где тот стоял, поражая смотрящего блеском своих потрясающих глаз, так похожих на глаза Лиама. — Назови цену.

— Я его не продам, а ты его не купишь, только чтобы что-то доказать. — Отказываясь принимать его слова всерьез, она жестом послала его обратно за стол. — Садись и пей свой чай.

— Тогда подари мне этот рисунок. — Он снова посмотрел на волка, наклонив голову. — Он мне нравится. И еще этот. — Он полистал альбом, найдя рисунок с деревьями и спрятавшимися феями. — Мне может пригодиться что-то подобное в новой игре. У меня самого нет никакого таланта к рисованию.

— Тогда кто делает графику в твоих играх? — спросила она в надежде сменить тему разговора и уйти наконец-то с зыбкой почвы.

— Ммм. Разные люди, по настроению. — Лиам снова сел и взял одну булочку, которая была жесткой и, несомненно, подгоревшей, но, если не обращать на это внимание, замечательно сладкой и полной корицы.

— Тогда как ты…

— Кто-то из твоих родителей рисует? — прервал ее Лиам на полуслове.

— Нет. — Одна только мысль о том, что кто-то из ее умных и занятых родителей будет сидеть с мечтательным видом с карандашом в руках, заставила ее засмеяться.