Было так здорово делать то, что нравится, жить там, где чувствуешь себя счастливой, и исследовать собственные таланты, смотреть на солнце, просачивающееся сквозь древесную листву, и на шумный извилистый ручей.

Столько всего можно было изучить вокруг. Все оттенки зеленого цвета, самые разные формы, кора Дугласовой ели со своими сложными рисунками, очаровательно причудливый пышный папоротник.

Теперь у нее было время и для себя, и для всего этого.

Ей больше не нужно было подниматься с утра, надевать консервативный костюм, пробираться через утренние пробки, ехать под дождем с портфелем, полным бумаг, планов и проектов. Не нужно стоять в классе, осознавая, что она не достаточно хороша в своей работе, не достаточно компетентна, чтобы дать ученикам то, что они заслуживают.

Ей больше не нужно возвращаться вечером в свою квартиру, где она никогда не чувствовала себя как дома, есть взрослый ужин, копаться с бумагами а потом отправляться спать. Исключения составляли бы воскресенья и среды, когда родители ждали ее на ужин. Они бы обсуждали свои ближайшие планы, и она слушала бы их советы и направления относительно ее карьеры.

Неделя за неделей, месяц за месяцем, год за годом. Не удивительно, что они были настолько шокированы и травмированы, когда она разрушила привычный порядок. Что они бы ответили, если бы она рассказала им, что побывала далеко за пределами любого воображения и влюбилась в колдуна? Анимага, волшебника.

Эта мысль заставила ее улыбнуться и покачать головой. Нет, определенно, некоторые аспекты ее новой жизни лучше держать при себе.

Ее столь любимые и, несомненно, земные родители никогда не поверят, и уж тем более не поймут.

Она сама еще не во всем разобралась. Бессмысленно было что-то отрицать, все происходило на самом деле. Но как он мог быть тем, кем себя назвал? Как он может делать то, что делает?

Ее карандаш дрогнул, поэтому она положила его и начала нервно играть с кончиком своей косы. Она узнала все это меньше недели назад. С тех пор произошло с десяток небольших, непонятных событий.

Роуэн видела, как Лиам зажигает свечи силой мысли, вытаскивает из воздуха белую розу, а однажды, находясь в особом настроении, он, лишь улыбнувшись, снял с нее одежду.

Это восхищало и веселило ее. Но сидя здесь в одиночестве, она могла признаться себе, что какая-то ее часть боится всего этого.

Он обладает огромной силой. Над всем вокруг, включая ее тоже.

«Он никогда не использует эту силу, чтобы навредить тебе».

Голос, раздавшийся в ее голове, заставил Роуэн подсочить. Альбом с рисунками полетел с ее колен вниз на лесную подстилку. Прижав руку к трепещущему сердцу, она заметила серебристого филина. Он наблюдал за ней немигающими зелеными глазами, сидя на нижней ветке дерева. Золото на его груди сверкало на фоне серебра перьев.

Очередная страница из сказки, подумала она и поднялась на ноги.

— Привет. — Слово было похоже на скрип, что заставило Роуэн прочистить горло. — Я Роуэн.

Она проглотила вскрик, когда филин расправил величественные крылья, соскользнул с ветки и, заискрившись серебряным светом, превратился в мужчину.

— Я отлично знаю кто ты, девочка. — В его голосе были слышны музыка и магия, эхо зеленых холмов и туманных долин.

Нервозность была забыта, когда ее переполнило истинное удовольствие.

— Вы — отец Лиама.

— Это так. — Строгое выражение его лица смягчилось улыбкой. Он подошел к ней, беззвучно ступая по земле мягкими коричневыми ботинками, взял ее руку и галантно поцеловал. — Приятно познакомится с тобой, юная Роуэн. Почему ты сидишь здесь одна и беспокоишься.

— Мне нравится порой побыть в одиночестве. А беспокоиться у меня получается лучше всего.

Он покачал головой, щелкнул пальцами и ее альбом оказался открытым у него в руках.