Изменить размер шрифта - +
Но она умерла десять лет назад. Как раз успев женить своего сыночка на дочери подруги. Наверное, торопилась его окольцевать, – жестоко предположила она, – знала, какой он никчемный. А через два года мы встретились с Федором Григорьевичем.

– Сколько лет вы прожили вместе?

– Официально шесть. Но первые два года мы встречались, не особо афишируя наши отношения.

– Вы были замужем?

– Это имеет отношение к смерти Федора Григорьевича? – удивилась она и пожала плечами. – Да, я была замужем. Дважды. И оба раза неудачно. Федор Григорьевич был моим третьим мужем. А я его вторая жена. Люди иногда долго ищут, прежде чем находят свою недостающую половину. Вам так не кажется?

– Наверное, – улыбнулся Дронго. – Извините меня, что я задаю такие нетактичные вопросы. У вас хорошие отношения с бывшими мужьями?

– Вы думаете, что кто-то из них перелез через забор, забрался в дом и убил Федора Григорьевича? – усмехнулась она. – Ну это чистая фантастика. Мой первый муж сидит в тюрьме, отбывая срок за хищение государственных средств в особо крупных размерах. Ему сидеть еще несколько лет. А второй муж находится сейчас в Чехии, он бизнесмен и ведет дела с чешскими предприятиями. Как видите, у моих мужей абсолютное алиби. Так, кажется, говорят ваши коллеги?

– Правильно, – подтвердил он, чтобы не раздражать женщину, и без того находящуюся в истерически-возбужденном состоянии.

– Извините, что спрашиваю, – продолжал Дронго, – а какие отношения были у вас с соседями?

Вероника Андреевна чуть нахмурилась. По лицу пробежала легкая тень. Затем она немного нервно ответила:

– У нас со всеми были прекрасные отношения. Почему вы спрашиваете?

– Мне нужно поговорить и с ними. Может, кто-то видел, как к вашему дому подходил неизвестный.

– Они вам ничего не скажут, – сразу огорчила его Вероника Андреевна. – И потом, вы, очевидно, не совсем понимаете, куда приехали. Здесь живут члены правительства и руководители государственных учреждений. Здесь не притон, где обитают воры или бандиты…

– Не сомневаюсь, – вежливо согласился Дронго, – но мне важно знать, какие отношения были у вас с вашими соседями.

– Самые дружеские. Академик Перельман – коллега моего мужа по академии. Лопатин и Романовский – слишком занятые люди, поэтому не могли часто у нас бывать. Хотя Всеволод Витальевич несколько раз приходил. Они говорили о своих монетах. Лопатин тоже заходил один или два раза. Он вообще многим обязан Федору Григорьевичу. Мы близко дружим с его супругой – Нелличкой. Мы здесь часто остаемся одни, без мужей, которые безумно заняты на работе. Поэтому мы сблизились с Нелли Лопатиной.

Она тяжело вздохнула:

– У всех жен одна и та же история. Мы вынуждены сидеть дома, пока наши мужья занимают свои высокие посты. Устроиться на работу в нашем положении почти невозможно: вся страна знает о наших мужьях, и мы не сможем сохранить инкогнито. Кроме того, мы обязаны обеспечивать семейный уют и нормальную обстановку в доме. Я не жалуюсь, только рассказываю вам, как трудно было соответствовать высокому статусу супруги академика Глушкова.

– Кроме Лопатиных и Романовских, рядом с вами живет семья академика Перельмана, – напомнил Дронго. – Он коллега вашего мужа по академии.

– Да. Но из его семьи мы видели чаще всего его дочку, – в голосе Вероники Андреевны прозвучало плохо скрытое недовольство. – Эта особа училась с детьми Федора Григорьевича и считала себя чуть ли не членом его семьи. Такая молодая и очень бойкая. Вообще я считаю, что на дачу люди приезжают отдыхать, а не принимать гостей.

Быстрый переход