|
- Я рад, что не ошибся хотя бы в этом случае, - наконец тихо сказал он и, взяв пальто, сделал несколько шагов к двери, но вдруг остановился, словно раздумывая. - Позвольте дать вам совет? - О, конечно! - Вы еще молоды, - сказал Пирсон, - у вас есть характер, вы знаете свое дело. Вы знаете то, чего я уже, пожалуй, не смогу узнать. Но примите мой совет и постарайтесь следовать ему. Это будет нелегко, но вы не сдавайтесь. Пирсон указал рукой на стол, за которым только что сидел. - Вот вы приходите на работу, садитесь за этот стол, и тут же начнет звонить телефон. Администратор больницы хочет выяснить вопрос, касающийся бюджета. Затем кто-то из лаборантов подает заявление об уходе, и вам надо все улаживать и выяснять. А там приходят врачи и требуют заключений. - Губы его искривила горькая усмешка. - Затем является коммивояжер и предлагает небьющиеся пробирки или вечные горелки. А когда вы наконец выпроводили его, является еще кто-нибудь. И так все время. Пока наконец вы с ужасом не обнаруживаете, что день ушел, а вы ничего не сделали. - Пирсон умолк. Коулмен понимал, что старому патологоанатому очень важно сказать все это. Ведь он рассказывал о себе. - Так летят дни, годы. За это время вы не один десяток врачей отправляете на курсы усовершенствования, заставляете следить за всем новым, что появляется в медицине. А у вас самого все нет для этого времени. Научная и исследовательская работа заброшена: вы слишком устаете за день, вечером даже не можете читать. И вот однажды вам становится ясно, что ваши знания устарели. И уже поздно что-либо изменить. Пирсон положил руку на рукав Коулмена. - Прислушайтесь к словам старика, который прошел через все это и допустил непоправимую ошибку: отстал от жизни. Не повторите моей ошибки. Заприте кабинет, бегите от телефонных звонков и бумажек. Читайте, учитесь, держите глаза и уши открытыми для всего нового. Тогда вас никто не сможет упрекнуть, никто не скажет: «Он отстал, это - вчерашний день медицины». - Голос старого врача дрогнул, и он отвернулся. - Благодарю вас, я запомню все, что вы мне сказали, - тихо ответил Коулмен. - Я провожу вас. Они поднялись по лестнице на первый этаж. В больнице была обычная предвечерняя суета. Наступило время ужина. Мимо, шурша накрахмаленным халатом, прошла сестра с подносом, направляясь в палату. Они посторонились, чтобы дать дорогу коляске, в которой сидел пожилой мужчина - одна нога у него была в гипсе. Весело переговариваясь, пробежала стайка сестер-практиканток. Мужчина, крепко держа в руках букет цветов, шагал к лифту. Где-то плакал ребенок. Это был привычный мир больницы, в нем, как в зеркале, отражалась жизнь, которая текла за ее стенами. Пирсон, казалось, жадно впитывал в себя все и запоминал. «Сегодня, быть может, он видит это в последний раз, - подумал Коулмен. - Интересно, что будет со мной через тридцать лет? Вспомню ли я этот день, день прощания старого Джо Пирсона с больницей?» - Доктор Коулмен! Доктор Коулмен! Вас требуют в отделение хирургии! - послышалось из рупора внутренней радиосети. - Итак, ваш день начинается, - сказал Пирсон. - Вас вызывают для установления диагноза. - Он протянул Коулмену руку. - Желаю удачи. - Благодарю вас. - Коулмен с чувством пожал ее. Старый врач направился к выходу. - Доброй ночи, доктор Пирсон, - вежливо промолвила спешившая по коридору медсестра. |
