Мама с Каосом снова вышли на Главную улицу. Каос несколько раз оглядывался назад. Вдруг он остановился.

— Что случилось? — спросила мама, она задумалась и уже забыла про Олауг и её маму.

— Они вошли в Газетный дом! — взволнованно сказал Каос.

— Ну и что?

— Но ведь нас нет дома! — воскликнул Каос.

— А может, они хотят подписаться на газету?

Наверное, так и было, но всё-таки Каосу было странно, что знакомые люди вошли в его дом, когда его самого там не было.

Перемены

Уже почти наступило лето, и Каос с Бьёрнаром много времени проводили на улице. При доме, где жил Бьёрнар, был небольшой сад, и мальчики часто играли там. А иногда они совершали и дальние прогулки. Особенно они любили одну горную террасу у небольшого водопада.

В то утро, поджидая Каоса, Эва читала газету, а Бьёрнар готовил бутерброды, чтобы взять их с собой на прогулку. Готовые бутерброды он разделил на три порции и положил их в пластмассовую коробку, отделив друг от друга вощёной бумагой.

— Какая красота! — сказала Эва, подняв голову от газеты. — Может, ты станешь поваром?

— Каждый человек должен уметь готовить, не только повар, — ответил Бьёрнар.

Эва кивнула и снова погрузилась в газету. Бьёрнар с удивлением наблюдал за ней: страниц она не переворачивала, а когда поднимала голову и смотрела на Бьёрнара, глаза у неё были отсутствующие, словно она его не видела. Но вот Эва решительно оторвалась от газеты.

— Послушай, Бьёрнар, — сказала она. — У меня к тебе серьёзный разговор. Давай поговорим, пока не пришёл Каос, а потом уже можно будет всё обсудить вместе с ним.

— Выкладывай! — Бьёрнару казалось, что это звучит очень по-взрослому.

Эва помолчала, и её молчание даже напугало Бьёрнара.

— Видишь ли, — сказала она наконец, — мне не даёт покоя одна вещь. Ты знаешь, что у меня есть несколько учеников, которых я учу музыке. Во-первых, нам нужны деньги, а во-вторых, я люблю заниматься с детьми. Много учеников я взять не могу, не хочу надолго оставлять тебя одного. Ведь я занимаюсь с ними вечером, когда Каос уже уходит домой…

— Ты обо мне не заботься, я себе дело найду, — перебил её Бьёрнар.

— Это я знаю. Но можно ведь не только преподавать музыку, вот тут в газете написано…

— Неужели в газете написано, чем тебе заниматься? — удивился Бьёрнар.

— Нет, конечно. — Эва улыбнулась. — Тут есть два почти одинаковых объявления. Вот слушай: «Кто согласится три раза в неделю быть „дневной мамой“ для маленького мальчика?» А вот второе: «Маленькая девочка скучает без детского общества. Кто согласится нам помочь по понедельникам, вторникам и средам? Возможны варианты».

— А что это значит? — спросил Бьёрнар.

— Сама не знаю, — сказала Эва. — Наверно, у них есть ещё какие-нибудь предложения.

— И ты хочешь быть этим детям «дневной мамой», так же как Каосу?

— Да, мне бы хотелось попробовать, — осторожно сказала Эва.

— Но ведь они малыши! — презрительно фыркнул Бьёрнар. — Неужели ты хочешь, чтобы мы с Каосом играли с малышами?

— Нет, — ответила Эва. — Если окажется, что они слишком маленькие, вы с Каосом будете играть вдвоём, как прежде, а они — друг с другом. Понимаешь, Бьёрнар, нам приходится жить на два дома, а это очень дорого.