|
"…день и ночь думаю о моей глупой и несчастной Муське, – писала Ольга своей близкой подруге Ирэне Гурской, – …и ничего не могу придумать… Но попробуй-ка сказать Мусе, что она – не актриса… Это и при другом характере – трагедия, а при ее – так и вовсе. Да и вообще, в 33 года круто менять жизненный путь – тяжелое дело… но держать дольше в заблуждении относительно ее талантов, если их нет, – не предательство ли?.."
Мария Федоровна Берггольц была вынуждена уйти из Камерного театра. С тех пор ее театральная судьба была связана в основном с провинциальной сценой.
Ленинградское дело
Конец 1948 – начало 1949 года отмечен целым потоком обвинительных процессов. 28 января 1949 года в "Правде" была опубликована редакционная статья "Об одной антипатриотической группе театральных критиков". Статья была отредактирована лично Сталиным, он же дал ей и название. Группа театральных критиков – все с еврейскими фамилиями – обвинялась в клевете на советских драматургов-патриотов. Все иностранное и иноязычное объявлялось чуждым традиционным ценностям русского народа. Основными проводниками всего чужеродного оказались "безродные космополиты". Антисемитизм открыто поощрялся властью. В печати, на собраниях обсуждалось "дело космополитов". В научной среде инспирированная властью борьба против "последышей буржуазного эстетства" развела по разные стороны бывших однокашников – Георгия Бердникова и Георгия Макогоненко. Два старых приятеля не сошлись в оценке своего учителя – Григория Александровича Гуковского. Первый требовал пригвоздить профессора к позорному столбу, второй всячески защищал опального филолога. На этом фоне в начале 1949 года и разворачивается "ленинградское дело", вызванное столкновением двух группировок в ЦК – ждановской и маленковской – за место возле Сталина. Жданов, который возглавлял Ленинград после убийства Кирова до начала 1945 года, пошел на повышение в Москву. Вместе с собой он взял в столицу своих людей – молодых амбициозных партийных руководителей Алексея Кузнецова, Николая Вознесенского, Петра Попкова. Но болезнь и смерть Жданова в августе 1948 года дали возможность тогдашнему секретарю ЦК Георгию Маленкову взять реванш в борьбе против "новых наследников" Сталина. Он сумел внушить вождю мысль об опасности "ленинградской группировки", которая стремится захватить власть. Сталин был всерьез напуган и, хотя до этого всячески благоволил выдвиженцам из Ленинграда, позволил Маленкову дать делу ход. Летом 1949 года Виктор Абакумов, возглавлявший МГБ, и его подчиненные сфабриковали материалы, обвиняя Кузнецова, Родионова и других руководителей Ленинградской областной организации ВКП(б) в контрреволюционной деятельности. С июля начались аресты. В течение года основных фигурантов "Ленинградского дела" пытали, и они признали, что, создав антипартийную группу, проводили вредительско-подрывную работу, направленную на отрыв и противопоставление ленинградской партийной организации Центральному Комитету партии. В январе 1950 года большая группа ленинградских руководителей была расстреляна. "В том же 49 году – "попковщина", – вспоминала Ольга. – Объясняют нам все это глупейшим образом – материалу к их "разоблачению" – никакого. Они были бюрократы, чиновники, разложенцы – типичный сталинский помет, – но почему – враги? Ужас сгущается, аресты – как в 37–38 гг.". Рикошетом ударило и по Ольге. "Книги мои о Ленинграде – выбрасываются с полок. Ленинград – в опале у самого. Блокада – под запретом". Ольга воплощала блокадный дух города, и теперь все, что связано с недавним прошлым, со стойкостью, бесстрашием, противостоянием врагу, становится опаснейшей крамолой. |
