– Здесь мы уже ничего не найдем, – заметил Флакк. – Болота умеют хранить свои тайны.

– Слишком много тайн, – уточнил Корвин. – Мой вам совет, легионер, постарайтесь, насколько это возможно, никогда не оставаться на болотах ночью. Особенно в одиночку.

– А то появится собака Баскервилей и сожрет меня?! – расхохотался Флакк: его дед обожал Конан Дойля, не столько книги, сколько головидео, так что практически все сюжеты достались Флакку вместе с генетической памятью в наследство.

– Собак здесь нет, – совершенно серьезно ответил Корвин. – Но люди пропадают.

Однако мудрым советом Корвина им в тот раз пришлось пренебречь. Как назло, проклятый скутер сломался в самый неподходящий момент, на просьбу прислать спасательный бот из лагеря никто не ответил. Не работала ни дальняя, ни ближняя связь, сдохли личные комбраслеты. Следователю и его помощнику пришлось заночевать среди болот, на выжженном во время недавнего боя островке сухой земли. Спать они договорились по очереди, полночи один, вторую половину – другой. Флакку выпало дежурить первому. В назначенный час он разбудил Корвина и, завернувшись в защитную термопленку, улегся на землю. Проснулся легионер утром, когда давным-давно рассвело. Тусклое местное солнце светило ему в лицо, шуршали на ветру заросли молодых хвощей, и рядом никого не было.

Поначалу Флакк подумал, что горе-часовой заснул. Но, обойдя весь островок черной сухой земли, окруженный болотами, обнаружил, что остался один. У кромки воды стоял их испорченный скутер. Флакк автоматически стал вызывать по комбраслету базу и обнаружил, что браслет работает, ему тут же ответили и обещали выслать спасательный бот. Тогда Флакка осенило: он кинулся к скутеру. Двигатель завелся мгновенно, дальняя связь включилась без проблем. Более того, на дисплее отчетливо светилась зеленая точка – следователь Корвин был где-то неподалеку.

Флакк отыскал его спустя пятнадцать минут на соседних скалах, патриций спал, подложив под голову шлем, и его не разбудили ни шум подлетающего скутера, ни крик Флакка. Комбраслет на его руке, видимо, давно уже и безрезультатно пикал, вызывая владельца.

Когда Флакк подбежал к спящему, то увидел, что к щеке следователя присосалась здоровенная, сантиметров тридцать длиной, лиловая пиявка. Лиловая от высосанной крови.

На другой день Корвин улетел с Фатума, забрав с собой командира. С тех пор перед выходом на болота всем легионерам стали выдавать кругляшки зеленого пластыря и раз в неделю поить всех в обязательном порядке черной горькой микстурой.

– Сок из пиявок, – шутил Келл, и, как потом выяснил Флакк, парень был недалек от истины.

Третье перемирие застало Флакка в теплом блиндаже на старом капище под силовым куполом.

* * *

– Зачем за эту долбаную планету воевать? – бормотал Келл, потягивая глинтвейн. – Поделим ее пополам с Неронией, и все дела. Хвощей на всех хватит.

– Невозможно, – озвучил Флакк официальную версию. – Это ключ к дальнейшему освоению сектора.

– А нам нужен этот сектор? Силенок хватит? Мы и метрополию еще не обустроили как следует, не говоря о колониях, а все мечтаем о новых землях. Сколько мы положили народу на этих болотах? Хорошо, у пиявок нет разума, а то бы они свихнулись, пытаясь понять, зачем им в болота кидают столько дармовой жратвы.