– Не пришлешь ли мне Нэн, пожалуйста, чтобы я могла одеться?

– Хорошо, мэм. – Девушка сделала реверанс и вышла.

Спустя час Лючия спустилась вниз. Осведомившись у Этертона, она узнала, что Йен у себя в кабинете, занимается делами, но, зайдя туда, она обнаружила, что ей не совсем точно описали его занятия. Йен стоял у окна, склонив голову над какими-то документами. Он не заметил, как она остановилась в дверях.

В комнате был хаос, она была совсем не похожа на то, что Лючия видела накануне, когда осматривала дом, – на чисто убранный кабинет, в котором царил порядок. По всей комнате были расставлены корзины, наполовину заполненные связками документов, книгами и прочими предметами. Дверцы огромного шкафа из красного дерева, стоявшего у стены, были распахнуты, и все его содержимое вынуто. Карты, висевшие ранее на стенах, были сняты, и их заменили картины, взятые из других комнат дома.

Лючия огляделась и поняла значение происходящего. Он упаковывал свою прежнюю жизнь.

Она собиралась войти, но снова остановилась, увидев, как опустились его плечи и поникла голова. Бумага выпала из его рук и плавно опустилась на пол.

Она ощутила его боль. Даже через комнату эта боль пронзила ее сердце. Она неслышно попятилась, на цыпочках прошла по коридору, затем повернулась и, намеренно топая ногами по деревянному полу, подошла к кабинету, как будто только что появилась. Когда она вошла, он стоял у своего стола, укладывая в корзину книги.

– Доброе утро, – Она огляделась. – Переделываешь кабинет?

– Да.

Она должна была что-то предпринять, помочь ему, но не понимала и не знала, что и как надо сделать. Она подошла к нему и положила руку ему на плечо.

– Йен, с тобой все в порядке?

Какой дурацкий вопрос.

– В абсолютном порядке. – Он коснулся ее щеки и улыбнулся, но это была улыбка дипломата.

Его глаза не улыбались.

Она обняла его за талию и прижалась щекой к его плечу.

– Ты найдешь себе другое занятие, – сказала она, желая, чтобы это было правдой. – Тебе просто нужно время.

Он шевельнулся и, когда она отступила назад, отвернулся.

– Вот времени-то у меня, кажется, слишком много, моя дорогая. – Он направился в другой конец комнаты к балконной двери. – Я пойду прогуляюсь.

Лючия крепко сжала губы и с болью в сердце смотрела, как он выходит на террасу. Он ушел, даже не оглянувшись.

Из-за нее он стал человеком, который не знал, куда ему идти и чем занять свое время. Она раньше надеялась, что как-то сумеет заполнить пустоту, в которой он из-за нее оказался, но теперь начинала понимать, что никогда не сможет этого добиться. Она любила его, и ей этого было достаточно, но она боялась, что ему всегда будет этого мало. Чтобы спастись самой, она отняла у него смысл жизни и не знала, сумеет ли когда-нибудь возместить ему эту утрату.

Отвернувшись, она взглянула на пол и подняла бумагу, которую он читал перед уходом. Лючия долго стояла там у окна, и слезы падали на благодарность премьер-министра сэру Йену Муру за отличное проведение переговоров по заключению договора с Болгери.

Глава 20

В течение последующих двух недель Лючия предпринимала все, что могла, чтобы сделать своего мужа счастливым. Она пыталась отвлечь его от мрачных мыслей, старалась не оставлять одного. Она попробовала было поговорить с ним о его чувствах, но Йен не принадлежал к людям, которые обсуждают такие вещи. Она занималась с ним любовью, заставляла улыбаться, а иногда и смеяться. Но что бы она ни делала, сознание своей вины и его уныние омрачали их жизнь, как серая туча, которая становилась все больше, темнее и тяжелее с каждым прожитым днем.

За завтраком она наблюдала, как он читает письма своих коллег по дипломатическому корпусу, и понимала, что он тоскует по прежней работе.