Вон та блондинка в красном платье задержала взгляд на Майе… с чего бы? Они незнакомы. Серьги увидела? Вряд ли, расстояние большое… но они же сверкают за километр, особенно под электрическим светом! Блондинка отвела глаза, уставилась на полотно с кубиками.

А та девица в окружении трех толстяков, хохочущая, как заводная игрушка? Могла согласиться передать письмо? Могла. И тут же Майя поймала себя: какие глупые мысли лезут в голову! Этих девиц она видит первый раз в жизни, между ними нет и не может быть вражды.

— Стас! Майя! — прервал ее панически-логические рассуждения знакомый женский голос.

— Твоя любимая страхолюдина, — буркнул Стас, отворачиваясь.

К счастью, он заметил знакомых и поспешил к ним, фактически сбегая от общения с подругой жены. А Майя… Уж этой даме в сиреневом костюме, с крупными аметистами на пальцах и в ушах она действительно рада, потому ринулась навстречу обнимать подругу:

— Галина! Наконец-то! Как бабушка?

— О, бабушка! — закатила глаза к потолку та. — Я долго не приезжала, она соскучилась и просто соврала, что умирает! Представляешь?

Каково, а? Соврала, а не солгала! Разница слов очевидна и… и в этом проблема. Майя старалась забыть о письме и лжи хотя бы на время, но, как назло, что-нибудь да напоминало.

Обычно люди сходятся примерно одного возраста или с небольшой разницей младше-старше, а Галина опередила подругу, родившись на двадцать лет раньше. Правомерный вопрос: сколько же лет бабушке, если внучке пятьдесят четыре? Девяносто шесть! Галина гордится ею, всем показывает ее фото и при этом врет, что ей самой тридцать девять. Кому от ее вранья плохо? Никому. Галина умна, умеет зарабатывать, у нее отличный вкус, следовательно, одеваться тоже умеет, выдерживая стиль, один недостаток есть — внешность. Она действительно некрасива, если смотреть на нее с позиции не очень обремененного культурой и умом обывателя. Иной раз Станислав демонстрирует именно эти качества, тем самым жутко злит жену. Но Галина при том, что у нее длинное лицо, длинный нос, малюсенькие глазки посажены близко к носу и довольно большой рот, замужем побывала бессчетное количество раз! Мужей выгоняла, когда они надоедали, ей трудно угодить. После она наслаждалась свободой, потом и свобода надоедала. Есть в ней изюминка, есть шарм, есть то, что притягивает, но не объяснимо никакой логикой.

— Твоя бабушка прелесть, — взяв под руку Галину, увлекла ее Майя на прогулку по залу. — Слушай, ты мне очень нужна, у меня… проблемы.

— Так давай найдем укромный уголок…

— Нет-нет, — перебила Майя, — здесь нельзя.

— Почему? — подняла тонкие брови Галина, выщипанные еще в пору юности, мода изменилась, а брови так и не отросли.

— Боюсь случайных ушей, — потупилась Майя.

Галина остановилась, одной рукой развернула к себе подругу и с беспокойством спросила:

— Боишься? А в чем дело? Вижу, ты сегодня какая-то не такая. Нервическая. Что случилось?

— В двух словах не получится. Давай встретимся, м-м? Ой, смотри, шампанское раздают. Идем? Сейчас как напьюсь…

— Напьешься?! Ты меня пугаешь, — вновь остановилась подруга.

Да, Майя не любитель выпивки, даже шампанским ее далеко не всегда соблазнишь, а тут… Видя обеспокоенное лицо Галины, она рассмеялась и потянула ее за руку:

— Идем, идем… Я так рада, что ты вернулась!

Обе ходили по залам, попивали шампанское, к счастью, у них неизменно находились темы для болтовни помимо современной живописи, которую обожала Галина. Обычно не хватало времени, чтобы обсудить кучу важных тем, Майя вечно куда-то спешила, но и здесь им не дали пообщаться.