|
– Вау! – взвизгнула блондинка, но тотчас слегка погрустнела: – Значит, после развода у Антона… Сергеевича останется только триста миллионов, да? Михаил Львович покачал головой: – Нет, детка, тут не так все просто. Разделить капитал пополам было бы легче всего, но ни один из супругов этого не хочет. – Почему? – Странные вопросы ты задаешь, – улыбнулся адвокат. – Потому что целое всегда больше, чем половина. Разве ты не изучала математику в школе? – А как тут можно отсудить себе все состояние? – похоже, Диночка проявляла не только профессиональный интерес. Судя по всему, Антон Котов явно ее заинтересовал. – В данном случае – элементарно. Помнишь, я говорил тебе, что вскоре после свадьбы Котовы подписали брачный контракт? – Да, кажется, говорил что-то… – блондинка наморщила гладкий лобик. – «Кажется», «что-то»!.. – передразнил Михаил Львович, сердито нахмурив кустистые брови. – К твоему сведению, в лексиконе профессионала вообще не должно быть таких слов! Юрист всегда должен быть тверд и преподносить информацию уверенно. Даже когда то, что он говорит, далеко от истины. Не научившись этому, ты никогда не станешь специалистом. – И не надо! – беспечно хихикнула Диночка. – Зачем мне быть специалистом? Я лучше выйду замуж за обеспеченного человека. Вот такого, как Антон… Сергеевич. Так что, ты говоришь, у них там с брачным договором? – Контрактом, Диночка, лучше говорить контрактом, – против воли адвокат не смог сдержать улыбки, глядя на свою племянницу, такую хорошенькую, молоденькую и такую самоуверенную. Черт его знает – а вдруг у нее и впрямь все получится? – В этом контракте у них присутствует особенный пункт – пункт о неверности. Если бы я был поэтом, то сказал бы, что шестнадцать лет назад Котовы поставили на официальных бумагах две росписи: одну за согласие соединить свои души перед Богом, другую – на случай дьявольского искушения. Согласно этому пункту, если один из супругов изменит другому и останется видеозапись, служащая доказательством неверности, то при разводе все совместно нажитое имущество и капитал достанутся обиженной стороне. – А что, в брачных контрактах и такое бывает? – Дина удивленно округлила густо накрашенные глазки. – И даже не такое, – заверил ее адвокат. – Юридические документы, заключенные в девяностые, – это вообще отдельная песня. Взять хотя бы завещание, с которым мне недавно пришлось иметь дело, так там… – Значит, обязательно должны быть доказательства измены? – беспардонно перебила дядюшку блондинка. – Совершенно верно. Причем именно видеозапись, а не фотографии. Шестнадцать лет назад этот ваш… как его… все время забываю… компьютерная программа, с помощью которой убирают морщинки и жировые складки лучше всякой пластической хирургии? – «Фотошоп», – снисходительно подсказала Диночка. – Да, точно. Так вот, хоть «Фотошоп» в то время еще не был в ходу, но о том, что фотографии легко подделать, представление уже имелось. А вот в видео тогда компьютерная графика еще не вмешивалась. Во всяком случае, не в таких масштабах, как сейчас. – Так что же получается – у Антона есть видеозапись, доказывающая неверность его жены? – блондинка вся расцвела от своей догадки. |
