По выражению лица Иванова замкомбазы понял, что красноречие его не достигло своей цели. Положа руку на сердце, он и сам не особенно верил в то, о чем говорил. Как раз нападающие могут чувствовать себя в безопасности. Десантники не имеют права применять оружие на улице, мятежники это прекрасно понимают и вести себя будут соответственно.

– Давайте так, – у полковника созрело новое решение. – Раз вы опасаетесь конфликта и у вас есть на то веские причины, я позвоню в местное УВД и попрошу прислать подкрепление. Или лучше ОМОН. Нелегко будет их уговорить, но получится, я думаю. Пусть сами со своими бандами разбираются, это их страна и их дело.

Майор с сомнением покачал головой:

– Вряд ли это поможет. Если бы милиция могла что-то сделать, массовых беспорядков не случилось бы. Поступив так, как предлагаете вы, мы отдаем судьбу полутора сотен наших солдат в чьи-то руки.

– Тем не менее я не вижу более разумного решения данной задачи. Пускать ситуацию на самотек я не стану. Но и рисковать понапрасну не намерен. Нам надо всего лишь проскочить мост и добраться до КПП. ОМОН оцепит улицу, квартал, два, и мы спокойно проедем. Все.

Отворив двери «Волги», заместитель командующего окликнул своего водителя:

– Вова, найди Баранова. Скажи, пусть задержит выезд колонны. Я кое-куда позвоню и дам команду, когда можно будет. Понял?

– Так точно! – без энтузиазма отозвался рядовой. Бегать по аэродрому и колесить на командирском авто – две большие разницы.

Иванов тоже открыл свою дверь, собираясь идти. Но помедлил.

– Товарищ полковник, разрешите привести крайний аргумент?

Измученный взгляд замкомбазой уткнулся в полупрозрачные глаза майора.

– Валяйте. Но зря стараетесь. Я уже принял решение.

4. Бишкек

Серая панельная пятиэтажка выглядела безжизненно. Человек в бежево-зеленой спортивной куртке поежился от дуновения ночного ветерка, мельком глянул на брошенный полиэтиленовый пакет, вспорхнувший и закружившийся почти на высоте второго этажа, и застегнул «молнию» под самый подбородок. Двадцати минут, что он простоял в подворотне, хватило, чтобы основательно продрогнуть. Но Руслан не спешил. Он внимательно наблюдал за двором, старательно вслушиваясь в каждый шорох.

В столь поздний час, несмотря на неспокойные времена (а может, именно благодаря им), на улице не было ни души. Здесь, в спальном районе, вдали от площадей и крупных магазинов, словно и не происходило ничего. Не объезжай он полчаса назад пепелища костров, разложенных полупьяными и сонными мятежниками прямо на уличном асфальте, поверить в революцию было бы сложно. Но реальность не давала расслабиться. Если бы не шашечки «такси» на его стареньком, испачканном дождевой грязью «Опеле», человек в куртке вполне мог сюда и не добраться. Вооруженные бандиты, раззадоренные слабым сопротивлением властей, с наступлением темноты с новой силой принялись терзать практически беззащитную столицу. Любой, вышедший на улицу, многим рисковал. Можно было с одинаковой вероятностью пострадать и от обрезка арматуры «революционера», и от бейсбольной биты «народного дружинника», вставшего на защиту своего имущества и не особенно склонного разбираться, мирный перед ним житель или нет. А комендантский час и чрезвычайное положение обеспечивали возможность еще и получить пулю от шального наряда милиции, не успевшего убраться из города.

Отчаянные же таксисты перемещались по расшатанному безвластием городу относительно безопасно. Во-первых, они знали его как свои пять пальцев и в гущу событий не совались. Во-вторых, на их изрядно потрепанные тачки никто особенно не зарился.