Только Стэнли демонстрировал уверенность в себе, уверенность в своем будущем, его ни в коей мере не тревожили трудности, которые, по словам родителей, грозили «детям». И в конце концов оправдалась его уверенность, а не их страхи. В июле 1972 года, едва на дипломе Патти просохли чернила, она уже нашла себе работу преподавателя стенографии и делового английского в Трейноре, маленьком городке в сорока милях южнее Атланты. Когда она думала о том, как получила эту работу, выходило, что без помощи сверхъестественных сил тут не обошлось. Она составила себе список из сорока вакансий, собранных по журналам для учителей, потом написала сорок писем за пять вечеров (по восемь за вечер) со своим резюме и с просьбой прислать более подробную информацию о работе. Получила двадцать два ответа, что место уже занято. В некоторых более развернутое изложение требований показало, что для нее эта работа не подходит: она только потеряет свое и чужое время. В итоге осталось двенадцать вакансий. И каждая выглядела не лучше и не хуже другой. Стэнли подошел, когда она смотрела на них и гадала, как ей удастся заполнить двенадцать заявлений о приеме на работу и не рехнуться. Он глянул на ворох бумаг у нее на столе, а потом постучал пальцем по письму директора Трейнорской школы, которое выглядело для нее точно таким же, как и все остальные.

— Вот оно.

Патти подняла на него глаза, изумленная определенностью, которая слышалась в его голосе.

— Ты знаешь о Джорджии что-то такое, чего не знаю я?

— Нет. Побывал там только раз, да и то в кино.

Она смотрела на него, изогнув бровь.

— «Унесенные ветром». Вивьен Ли. Кларк Гейбл. «Я подума-аю об этом за-автра, потому что за-автра будет другой день». Я говорю, как будто родом с Юга, Патти?

— Да. Из Южного Бронкса. Если ты ничего не знаешь о Джорджии и никогда там не был, каким образом…

— Потому что все сложится.

— Ты не можешь этого знать, Стэнли.

— Конечно же, могу, — возразил он. — Знаю. — Глядя на него, Патти видела, что он не шутит. Его глаза потемнели, словно смотрел он в себя, консультируясь с каким-то внутренним механизмом, который щелкал и постукивал, то есть работал как положено, да только принцип действия этого механизма Стэнли понимал не больше, чем обычный человек понимает, как работают его наручные часы.

— Черепаха не мог нам помочь, — внезапно сказал он. Четко и ясно. Она его слышала. Этот взгляд вовнутрь, это удивленное недоумение по-прежнему отражалось на его лице, и ее это напугало.

— Стэнли? О чем ты? Стэнли?

Он дернулся. Она ела персики, просматривая заявления, и его рука задела блюдо. Оно упало на пол и разбилось. Его взгляд прояснился.

— Ох, черт! Извини.

— Все нормально. Стэнли… что ты такое говорил?

— Я забыл, — ответил он. — Но думаю, мы должны серьезно рассмотреть Джорджию, любовь моя.

— Но…

— Доверься мне, — оборвал он ее, и Патти доверилась.

Ее собеседование прошло блестяще. Она знала, что получила эту работу, когда садилась в поезд, чтобы вернуться в Нью-Йорк. Заведующему кафедры бизнеса она сразу понравилась, как и он ей. Все получилось как нельзя лучше. Письмо с подтверждением пришло неделей позже. Трейнорская объединенная школа предлагала ей 9200 долларов в год и контракт на испытательный срок.

— Тебе придется голодать, — предрек Герберт Блюм дочери, когда она сказала, что собирается согласиться на эти условия. — И тебе придется голодать на жаре.

— Фигушки, Скарлетт, — улыбнулся Стэнли, когда она передала ему слова отца.