Тесса Рэдли. Опаловая подвеска
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Почему все так ужасно сложилось? Почувствовав подступающую к горлу тошноту, Ребекка Грейнджер обхватила себя руками. Если бы только она могла перестать думать о вчерашнем вечере… Сосредоточься на свадьбе, приказала себе девушка. Ей ведь заплатили хорошие деньги за организацию этого мероприятия. Но разве забудешь тот поцелуй?.. Перестань! Думай лучше о свадьбе Астериадеса. Она бросила отчаянный взгляд на столы, уставленные тонким фарфором, хрустальными бокалами и изысканными вазами с шикарными белыми розами. Дэймон Астериадес не поскупился на собственную свадьбу. Сводчатый потолок банкетного зала оклендского отеля «Сан-Лоренцо» был задрапирован мягкой белой тканью, что создавало романтическую атмосферу будуара. Стены украшали гирлянды плюща и белые розы, от которых исходил головокружительный аромат. Приглушенный свет канделябров придавал просторному залу домашний уют. Помещение так хорошо отапливалось, что женщины, несмотря на зимнюю стужу за окнами, могли красоваться в роскошных открытых нарядах от кутюр. В центре пустого танцпола Дэймон Астериадес кружил свою белокурую невесту в вальсе под музыку Штрауса. Он был настоящим греком, с длинными угольно-черными волосами и загорелой кожей, и никогда не сомневался в собственной правоте. Ребекке отчаянно захотелось оказаться где-нибудь на другом конце земного шара. – Мой сын – дурак. Услышав голос Соулы Астериадес, матери Дэймона и вдовы могущественного Ари Астериадеса, Ребекка с улыбкой сказала: – Подобная характеристика вряд ли пришлась бы Дэймону по душе. – Да ты только взгляни на себя, Ребекка. С тобой никто не сравнится! Дорогая, зачем ты надела красное? Это же все равно, что махать красной тряпкой перед быком. – Соула вздохнула. – Твой наряд вызовет волну новых слухов. Рассмеявшись, Ребекка посмотрела на свое экстравагантное платье. – Пусть люди сплетничают. Мне все равно. По крайней мере, я не надела белое, чтобы меня не сравнивали с невестой. – А зря, дорогая. Из тебя получилась бы прекрасная невеста. Будь Ари жив, он бы вразумил этого глупого мальчишку. Ребекка ошеломленно уставилась на пожилую женщину. – Что вы такое говорите? Вы меня удивляете! – Что думаю, то и говорю. Эта свадьба – ошибка, но ее уже поздно исправлять. Мой сын сделал свой выбор. Я не стала вмешиваться, ведь это его жизнь. – С этими словами Соула исчезла в толпе гостей. Смущенная Ребекка снова переключила свое внимание на танцпол. В этот момент Дэймон Астериадес, видимо, решил продемонстрировать публике привязанность к новобрачной, и поцеловал ее в голову. Это было так на него непохоже! Невеста подняла лицо, но ее глаза вместо того, чтобы сиять от радости, выражали удивление. Ребекка мысленно пожелала Дэймону провалиться в преисподнюю. Смотреть, как он танцует с другой, было невыносимо, и она отвернулась. От напряжения и выпитого накануне вина у нее болела голова. Скорей бы закончилась эта свадьба! Ей хотелось навсегда забыть горький вкус предательства. – Пойдем. Нам пора присоединиться к ним. Прикосновение чьих-то холодных пальцев к ее обнаженному плечу отвлекло Ребекку от неприятных мыслей, и она, очнувшись, обнаружила, что оркестр закончил играть. Возле нее стоял Саввас, брат жениха и шафер, и выжидающе смотрел на нее. Она вымученно улыбнулась. – Прости, Саввас, я задумалась. – Перестань волноваться. Все просто великолепно. Меню, торт, платье… Вот увидишь, после этой свадьбы у тебя не будет отбоя от богатых клиентов. Энтузиазм Савваса удивил Ребекку. Ей совершенно не хотелось организовать еще одну свадьбу для представителей оклендского высшего общества. |
