– А ещё у меня есть список других машинок, которыми он или его секретари пользовались. Их надо бы очень осторожно изъять. Вы ведь знаете, что каждая пишущая машинка уникальна, легко определить появляющиеся дефекты?

– Наука криминалистика. Знаем-с, почитывали, – понимающе усмехнулся генерал. – Возьмём фотокопии документов за подписью Троцкого, после чего сравним с добытыми печатными машинками. Но они будут у нас, а это… не совсем верно.

– Согласен. Одну лучше направить в СССР, в мои руки. Есть… определённые каналы из числа дипломатических. Только вместе с машинкой, которую придётся украсить, например, перламутром и слоновой костью, отправить ещё каких-нибудь статусных предметов. Советские дипломаты падки на такое, везут из европейских стран много всего. Никто не обратит внимания на такую посылку.

– Это перспективно. Я пошлю людей этим заняться. Осторожно, чтобы и комар носа не подточил.

Вошедший в комнату порученец Туркула по имени Виктор и с неизвестной пока фамилией прервал генерала, доложив:

– Прервали фотокопирование из-за нехватки плёнки. Скоро продолжим.

– Продолжайте работу, поручик. Сортировку производить нехватка фотоплёнки не помешает.

– Слушаюсь, ваше превосходительство.

Армия. Раньше только слышал, а сейчас воочию убедился, что РОВС действительно остался воинской структурой, несмотря ни на какие сложности и особенно прошедшее время. Очень хороший признак, внушающий осторожный оптимизм и усиливающий надежду, что всё ещё можно вернуть на круги своя. Сам генерал явно понял промелькнувшие на моём лице чувства, сказав:

– Империя не умирает, пока живы её солдаты. Мы, несмотря на все тяготы, живы и продолжаем борьбу.

– Теперь невзгод и тягот должно стать меньше. Деньги должны помочь, только…

– Что?

– Крайняя осторожность, Антон Васильевич. Нельзя перевести деньги на счета РОВС. Лучше всего перебросить с одних номерных на другие, но не выводя капиталы из Швейцарии. Замкнуть их на вас и тех немногих, кому вы доверяете абсолютно. И лишь потом аккуратно переводить деньги по цепочке, создавая впечатление поступающих сумм от дарителей, желающих сохранить своё инкогнито.

– Вы не упомянули нынешнего Председателя РОВС генерала Миллера.

Улыбаюсь, понимая, что вопрос задан специально, на обострение разговора. К нему я готов.

– Генерал Миллер интересен лишь в одном… Когда он уступит своей место вам, генерал?

– Скоро. Если интересна дата – собрание, на котором он сложит с себя полномочия Председателя, пройдёт двадцать девятого июля в нашей штаб-квартире в Париже. Вопрос решённый, большую часть руководства не устраивает его мягкость и пассивность, особенно заметная в сравнении с Кутеповым, мир праху его. Деньги, уже поступившие на скрытые счета, успели упрочить положение тех, кто ратует за более активные действия.

– Уже поступившие?

– Чичерин. Там были суммы заметно меньше тех, которые вам удалось получить от Троцкого, но более трёх десятков миллионов франков золотом… Это уже позволило нам строить серьёзные и далеко идущие планы. Поверьте, Александр, мы и сотне-другой тысяч были бы счастливы. А тут вдруг такое.

Ч-чёрт! Чуть было не позапамятовал, что эти сведения успели уйти по каналу связи с РОВС ещё до моего отбытия из СССР. И сейчас мне об этом вежливо напомнили.

– Неужели с деньгами было настолько плохо?

– Увы-с, – поморщился Туркул. – РОВС не КИАФ, это великому князю Кириллу, объявившему себя Императором Всероссийским, довольно охотно жертвуют деньги члены иных правящих Домов.