К вечеру Вовочка меня огорчил. Я только вернулся с очередной базы – ездили с Кирилюком за новой формой для студентов.

– Облом, – сказал Вовочка. – Нефертити сегодня не может.

Придя с работы домой, в пустую квартиру, почувствовал растерянность. Чем заняться?

Внезапно в дверь одинокого студента позвонили. Кому бы это? – удивился я. – Может, Вовочка все же вытащил девок на гульки? – зародилась надежда.

Отворил дверь, на пороге стоял совершенно незнакомый перец. Средних лет, в костюме, весьма респектабельного вида. На носу – очки в тонкой золотой оправе. Незнакомец поздоровался и, указав на дверь дяди Яши, извинился и спросил, был ли я знаком с Яковом Аароновичем?

– С дядей Яшей? Да, конечно, – ответил я.

– Очень хорошо, – обрадовался человек. – Могу я с вами поговорить о нем? Я не смог присутствовать на похоронах. Только сегодня прилетел из Риги… – Я уловил едва заметный акцент в его, впрочем, довольно чистой русской речи. Если бы он не сказал, что прилетел из Риги, я бы, возможно, ничего и не почувствовал.

– Проходите, пожалуйста, – пригласил его в квартиру.

– Видите ли, – начал объяснять цель своего визита незнакомец. – Я приехал из Риги, – повторил он, – из института гидроакустики. Одно время мы с Яковом Аароновичем вместе работали. Изучали дельфинов… – Незнакомец улыбнулся и, расстегнув свой кожаный кейс, достал и протянул мне цветное фото. Я узнал дядю Яшу. Выглядел он куда моложе, нежели в последнее время. На фото он стоял вместе с моим гостем. Оба улыбались. За спиной у них располагался бассейн с дельфином. Снимок запечатлел мгновение, когда дельфин выпрыгнул из воды за рыбиной, которую ему протягивала девушка в полосатой футболке. Вежливо улыбнувшись, я вернул незнакомцу фото.

– Потом Яков Ааронович занялся летучими рыбами и – вот совпадение – я тоже! Нас обоих волновало, как некоторые секреты природы можно применить к технике. Мы поддерживали отношения, интересовались работой друг друга. А тут я узнал, что Яков ушел из жизни… Жаль, если наработки вашего соседа пропадут даром!.. Исчерпав официальные возможности получить к ним доступ, я решил действовать, так сказать, неофициально в интересах науки! Вы не знаете, у него остались какие-то бумаги, записи? Кто-то из родственников бывает здесь?

Я не видел повода скрывать то, что знал, поэтому рассказал бывшему коллеге дяди Яши все, что мне было известно.

– У дяди Яши, действительно, кабинет был вечно завален бумагами. Но однажды он навел порядок. Это случилось уже после того, как узнал о своей болезни. Он выбросил все! Сдал в макулатуру, как сам сказал. Пошутил, что, как ученый, объявляет перекур до следующей жизни! – грустно усмехнулся я. – В последнее время он, насколько могу судить, не занимался больше наукой.

– Но я уверен, он не мог просто так выбросить все свои наработки! – возразил гость из Риги. – Быть может, он их передал кому-то? Кто у него бывал?

– Не знаю. У него почти никто не бывал. Только Юрий Владимирович Лозовой, проректор по АХЧ института водного транспорта, в котором я учусь. Но Лозовой, насколько я знаю, ведь наукой не занимается. Он – хозяйственник. Еще – Гладырев. Имени-отчества не знаю. Какую-то работу, рожденную от летучих рыб, если можно так выразиться (мне понравилась собственная фраза), этот человек вел с дядей Яшей совместно. Работу не биологическую – инженерную. Потом Гладырев с этой работой перевелся из водного института в КБ «Скороход». Эту тему засекретили – единственное, что мне известно. А дядя Яша заболел. Гладырев являлся к нему за советами. Дядя Яша на него обиделся за то, что все его идеи Гладырев присвоил себе…

– Раз обиделся, а Гладырев приезжал, значит, дядя Яша не выдал ему всех своих секретов, так? – подмигнул мне незнакомец.