Ее глаза удивленно распахнулись, ослепив его голубым сиянием.

— Ты любишь меня… как отец?!

— Ничего подобного! — Джамаль невольно рассмеялся. — Наверное, меня действительно следует арестовать. Я честно старался не заводиться, но… — Он сокрушенно вздохнул и пожал плечами. — Конечно, в этом не было бы проблемы, если бы мне было двадцать три, а тебе двадцать. Но тебе всего пятнадцать. Я не могу даже прикоснуться к тебе, потому что боюсь не сдержаться, а теперь мне еще страшнее — если ты и правда чувствуешь примерно то же, что и я. И если ты будешь на меня вот так смотреть, я непременно тебя поцелую, и тогда твой старик покажет нам где раки зимуют!

Она улыбнулась. Не дежурной улыбкой для сцены, а настоящей, искренней, осветившей все ее лицо — хотя в глазах все еще стояли слезы.

— Ничего не могу поделать. Я тоже люблю тебя, но боюсь, что…

— Нет! — перебил Джамаль, ласково пожимая ей руку. — Ты больше никогда не будешь бояться, никогда!

Рассел Маккой напился.

Джед стоял достаточно близко, чтобы чувствовать, как он дышит перегаром.

Он готов был закатить пьяную истерику.

— Рива бросила меня, — прошептал Маккой. — Сперва Рива, а вот теперь Сюзи! Сюзи тоже от меня уйдет. Я знаю.

Этот тип был до смерти напуган. И именно страх — страх и алкоголь — делали его чудовищно опасным.

— Рассел, вам следует бросить пить, — рассудительно начал Джед. — Дочери всегда покидают отцов. Это неизбежно, если у вас есть дети. Однажды они вырастают, но они не покинут вас окончательно, если только вы не совершите какую-нибудь глупость — к примеру, допьетесь до полной невменяемости. Когда вы в последний раз говорили Сюзи, что любите ее?

— Не помню, — тупо покачал головой Маккой.

— Это не шутки! Так чего же удивляться, что Сюзи тоже не помнит? Зато она слишком хорошо усвоила, как вы без конца твердили, что она недостаточно хороша! Удивительно, почему она до сих пор не отсудила исключительное право на опеку для своей матери. Вы ведь понимаете, что она вполне могла бы это сделать!

Маккой залился слезами.

— Я понимаю, что Джамаль Хокс пугает вас до полусмерти, — продолжал Джед, — но посмотрите на свою дочь! Посмотрите на ее улыбку! Она не улыбалась так уже неделю! И все это благодаря Джамалю. Она не делает ничего дурного, когда бывает вместе с ним. И если вы дадите себе труд поговорить с ним по-человечески, то и сами увидите, что он хороший парень.

— Но ведь ей всего пятнадцать, а он… черт побери, он же черный!

— Она не собирается за него замуж. — Джед краем глаза видел, чем занимается Виктор. Камеру уже переставили под новым углом. Настала очередь режиссера объявить, что все готово к съемке. И Джеду пора приниматься за работу. — Сюзи — самая милая, добрая и умная девочка на свете! И если вы действительно ее любите…

— Люблю!

— Ну вот, значит, вы не должны оскорблять ее своим недоверием. Она определенно этого не заслужила, а любовь всегда подразумевает доверие. Без этого ничего не получится. — Черт побери, вы только послушайте, как гладко он говорит! Не хуже Дэвида! Ни дать ни взять фонтан красноречия перед группой алкоголиков и наркоманов!

Но ведь все его слова были правдой. Господь свидетель — он только и думал об этом в последние дни. Его собственная жизнь лежала в руинах, потому что в ней не было места доверию. Кейт не доверяла ему. И Джеду следовало как-то с этим справиться. В конце концов если Сюзи заслужила доверие своего отца, то Джед сделал все, чтобы не заслужить доверия окружающих.