— Вы считаете, что это действительно вам поможет?

— Я очень на это рассчитываю.

— Тогда, конечно, я сделаю все, о чем вы попросите, ваша светлость. Но неужели ваши друзья поверят, что вы могли обручиться с такой… такой, как я?

Подобное простодушие не могло не вызвать у герцога невольной улыбки.

— Вам достаточно поглядеть на себя в зеркало, мисс Хейворт, — или лучше я буду называть вас Юдела, чтобы все сомнения ваши рассеялись и вы убедились бы в том, что любой мужчина захочет тотчас же на вас жениться.

— Но я же такая не… знатная. И не выгляжу так красиво, как… ваши знакомые леди.

Тут же в ее памяти всплыли смутные образы женщин, тех, что она видела на рисунках в «Журнале для дам», который изредка покупала ее мама, а также вспомнила гостей в Элдридж-хаузе, когда покойная матушка нынешнего сквайра приглашала ее с родителями на свои чаепития.

Ей казалось, что эти женщины, где бы она их ни видела — в церкви или на приемах в помещичьем доме, — всегда носят зимой соболя и окутаны в атлас и пестрые роскошные наряды из тафты летом, так что выглядят пришелицами из иного мира.

Контраст между нею — скромно одетой — и этими ангелоподобными существами был очевиден. Тем более что ее простенькое, застиранное платьице тут же напомнило ей, что она совсем не к месту в богато убранной библиотеке этого дома.

Герцогу ничего не стоило догадаться, о чем думает эта несчастная, испуганная девушка.

— Я обещаю вам, что если вы согласитесь быть представленной в большом свете в качестве моей будущей жены, то будете иметь все наряды, соответствующие той роли, которую вам придется играть в задуманном нами спектакле.

— Неужели вы… говорите серьезно? — Робость и нерешительность Юделы были безумно трогательны.

— Я так думаю, что на те шесть фунтов, которые, по вашим заверениям, у вас остались в сумочке, вы не сможете прилично одеться для светских приемов.

Это последнее заявление герцога заставило Юделу замолчать. Она еще раз окинула взглядом великолепную обстановку комнаты, где находилась, потом ее глаза обратились на собеседника. Она оценила и то, во что он был одет.

Герцог же наблюдал за ней с усмешкой. Ему очень нравился ее профиль на фоне позолоченных книжных корешков на полках и фас, когда она обращала свое личико к нему.

«Как же она хороша! — мысленно восхищался ею герцог. — Пожалуй, ни у кого не возникнет сомнения, что я выбрал себе невесту по вкусу».

Мысль о том, что все-таки это не действительность, а лишь ловкая игра, задуманная им, породила в его душе некое раскаяние.

Он тут же отмел все сомнения и поспешил продолжить деловую беседу:

— Чем вам не нравится мое предложение?

— Разве я могу вам в чем-то возразить? Просто я думаю, ваша светлость, что будет не очень прилично, если вы оплатите мои наряды. Может быть, мы договоримся так, что… вы одолжите мне немного денег? Обещаю вам, что я не буду мотовкой… и когда я получу какую-нибудь работу, то я верну вам мой долг из своего жалованья.

На какой-то момент герцог подумал, что она шутит или, что еще хуже, издевается над ним. Он еще не встречал женщины, к какому бы общественному слою она ни принадлежала, которая бы не была готова истратить целое состояние на тряпки, узнав, насколько богат мужчина, — с кем она имеет дело.

Как только та или иная дама чувствовала расположение к себе герцога, тут же ему предъявлялись счета за драгоценности, меха и шелка.