— Да, бедная Бетти прибежала ко мне в таком отчаянии. Сказала, я единственная ее надежда. Мы были подругами еще со школы, и она знала о моем… картежном таланте. Я не могла отказать ей, ведь деньги нужны были, чтобы спасти ее мужа от тюрьмы, но…

— Ну вот, как ты не поймешь? Что бы Марч ни воображал, ты не совершила ничего бесчестного. Мне бы хотелось, чтобы ты поговорила с ним, Элисон. Скажи ему, кто ты такая, точно так же, как сказала мне, и объясни, почему тебе пришлось жить под чужим именем. Расскажи, где ты так научилась играть в карты. Он поймет твои мотивы. Ты ведь выучилась играть у дяди, да?

Элисон против воли улыбнулась.

— Да. Девочкой я часто гостила у тети и дяди Мэтчингемов. И когда дядя открыл мои… гм… необычные способности, он потратил уйму времени на то, чтобы посвятить меня в тайны пикета, экарте, бассета и прочих азартных игр, за которыми в светском обществе выигрывают и теряют целые состояния. Если бы вы только видели, как доволен он был, когда я стала побеждать его почти каждый раз, как мы садились за карточный стол. «Элли, милочка, — гордо говорил он, весь так и сияя, — как жаль, что ты не мужчина! Ты бы могла отлично жить на доходы от игры».

— Замечательно! — промолвила леди Эдит. — Все, как я и говорила. Ты не могла покинуть подругу в беде. Просто объясни все Марчу, дорогая, и…

— Нет! — Элисон так отчаянно выкрикнула это слово, что Хани, прикорнувшая у леди Эдит на коленях, залилась визгливым лаем. Смущенная Элисон тихо продолжала: — Он ни за что не поверит мне. Весь мир считает, что я обжулила Сюзанну Брент на тысячи фунтов. Не говорите ему, миледи! Вы же обещали…

— Да, конечно, — успокаивающим тоном заверила леди Эдит. — Я дала тебе слово и сдержу его. — Она замялась. — Дорогая моя, я так рада, что ты оказала мне честь, доверившись мне.

— Я тоже, — слабо рассмеялась Элисон. — Я не могла начать наши отношения со лжи, а с вами я вдруг почувствовала себя легко и спокойно. Я так счастлива, что между нами нет никакой фальши. Ваша дружба стала безмерно дорога мне, леди Эдит.

Пожилая женщина ласково сжала пальцы девушки.

— Спасибо, милая. И все-таки, — настойчиво продолжила она, — я считаю, что ты совершаешь ошибку. В любом случае, как я уже сказала, Марч не подозревает, что Элисон Фокс и есть та таинственная Лисса Рейнард, которую он искал все это время. Он просто считает тебя этакой сельской разновидностью хитроумной и беспринципной хищной лисицы. Что такое? — спросила она в ответ на смешок Элисон.

Девушка в смущении прижала пальцы к губам.

— О, ничего особенного, просто такая ирония… Меня в школе близкие подруги звали Лисичкой. Понимаете, из-за фамилии.

Леди Эдит понимающе улыбнулась.

— Должно быть, у твоих подружек было весьма своеобразное, чтобы не сказать неуместное, чувство юмора. Но, возвращаясь к Марчу, мы во что бы то ни стало должны убедить его в чистоте твоих намерений по отношению ко мне, и тогда он через неделю вернется в Лондон к этой своей унылой нареченной.

Элисон тревожно вздохнула;

— Боюсь, его не удастся убедить в чистоте моих намерений, когда он узнает о дополнительной сумме, что вы собираетесь подарить мне в конце года.

— Чепуха! — парировала почтенная леди. — Мне приятно подарить тебе то, чего жаждет твое сердце, хотя мне и не нравится, что ты собираешься меня покинуть. Добро бы ты хоть замуж выходила, это еще куда ни шло, но ты-то! Вот уж не понимаю, как такая молоденькая и хорошенькая девушка может отказаться обзавестись добрым мужем и зажить собственным домом ради какой-то школы для юных девиц.