Она, в свою очередь, кивнула, явно пребывая в замешательстве:

— Да, я знаю. Почему…

— Есть кое-что, некоторые моменты моего прошлого, о которых ты не знаешь. Были в моей жизни периоды, когда я был… менее хорошим.

— Это неважно, главное — какой ты сейчас.

— Нет, это важно. — Для него было невероятным то, что он смог сказать это и сам в это поверить. — Это может повлиять на твое отношение ко мне, что…

— Нет, — решительно прервала она его. — Не может. Ничто не может повлиять.

— Я был лжецом, жуликом и вором.

Он быстро произнес эти слова, боясь, что ему не хватит мужества.

— Я понимаю, — медленно сказала она. — Что ты делал?

— Я лгал, я жульничал, я воровал, — ответил он сухо, и в то же время осторожно. — Преимущественно я воровал. В буквальном смысле.

— О! — Она нахмурилась. — Что ты крал?

— Еду, деньги, все, что мог. Все, что мне было нужно. — Раз или два это было просто то, чего ему очень захотелось, но не было необходимости признаваться сразу во всех грехах. — Жизнь у меня была тяжелая в течение некоторого времени, а после того, как я ушел из Бэнтона, в течение долгого времени я делал то, что мне было нужно… что, как я чувствовал, было необходимо для выживания. Потом и для процветания. Я обчищал карманы, прокрадывался в дома, брал…

— Ты забирался в дома людей?

— Да.

— Господи! — прошептала она. — Как часто?

Хантер искренне надеялся, что она не стремилась узнать, сколько именно раз. Ему как-то не очень хотелось подсчитывать в этот момент:

— Настолько часто, насколько мне было нужно, пока я не стал достаточно взрослым, чтобы получать то, что мне было нужно, другими путями.

— Какими другими путями? — спросила Кейт таким тоном, который говорил, что она не была вполне уверена, что хотела это знать.

— Я занимался легальной работой, — заверил он ее, — Я также жульничал, играя в карты, и использовал выигранные нечестным путем деньги, чтобы финансировать различные предприятия. Некоторые из них были уважаемыми, а некоторые — менее уважаемыми, но преимущественно более прибыльными, такие как контрабанда, например.

— Ты был контрабандистом.

— Был, пока Уильям не схватил меня.

— Поэтому ты пошел работать в Военное министерство? Поэтому тебя могли повесить? — Она вздохнула. — Что же ты перевозил?

— Вывозил шерсть и ввозил бренди, этим занимается большинство контрабандистов. Еще несколько часов назад я думал, что случайно доставлял сообщения шпионов. На самом деле… я просто не так все понимал.

— Это существенное непонимание.

— Да. Но все… прояснилось.

Почти. Оставалось только придумать, каким должно быть возмездие.

— Ну… хорошо. — Она покачала головой, явно пребывая в замешательстве. — Есть еще что-то, что ты хотел бы рассказать мне?

Он почти жалел, что ему больше нечего сказать, так ему хотелось продолжать говорить. Он бы говорил и говорил, чтобы отсрочить момент вынесения приговора. Хотя чем дольше он говорил, тем меньше была вероятность того, что решение будет в его пользу.

Он покачал головой.

Она молчала несколько секунд — несколько мучительно долгих секунд, как ему показалось, — как будто переваривая услышанное.

— Ты чувствуешь себя лучше, рассказав мне все это? — наконец спросила она.

— Я не знаю.

Как он мог ответить на этот вопрос утвердительно, пока Кейт не скажет, что она об этом думает?

— Ты рассказывал мне, думая, что тебе станет лучше?

Он взъерошил рукой волосы:

— Я не знаю.