– Ух ты! – воскликнул я. – Поздравляю, Линус! А мама кто?

– О, спасибо! Мама – жёлтый морской конёк, которого я повстречал недавно, – ответил немного утомлённый Линус. – Так, малыши, можете оставаться здесь сколько захотите, а можете и выплывать в море, хорошо?

– Линус, это так эгоистично с твоей стороны! – возмутился Нокс, рыба попугай. Двое новорождённых крутились вокруг его головы словно мухи. Он пошевелил плавником – и малышей отшвырнуло в сторону, словно в сильный шторм. – Сколько у тебя уже детей? И всё лишь ради того, чтобы на время беременности получить освобождение от уроков превращений и борьбы!

– Ничего подобного, – обиделся Линус. – Мне просто нравится их вынашивать. У меня уже десять детей. Или что то около того.

– И ты что, совсем о них не заботишься? – скептически спросила Шари. – А вдруг некоторые из них – морские оборотни, которые однажды превратятся под водой и утонут в человеческом обличье?

– А каково тебе будет, если кого нибудь из них съедят? – спросил Крис, долговязый сёрфер блондин, во втором обличье – калифорнийский морской лев.

– Ну, такова морская жизнь – к тому же я всё равно об этом не узнаю, – возразил Линус, и все, кто его слышал, возмущённо застонали.

От горечи у меня в горле образовался ком. Родители, которых не интересуют собственные дети… Мне это до боли знакомо.

– Линус, если будешь и дальше так плодиться, то уподобишься гадким крысам, – сказала Элла – как всегда идеально выглядящая девочка питон: сегодня она была в малиновом топике с открытым животом и в белой мини юбке.

Меня передёрнуло. «Гадким крысам»… Раньше я и сам бы наверняка такое сказал. Но это было до того, как я узнал, что мой бывший одноклассник Рокет – оборотень крыса. Иногда он делал пакости, но вообще был славным. Он помог мне в борьбе с гангстерами, сливающими в воду отраву, и с Лидией Леннокс – без него мне пришлось бы туго. Хотя он решил остаться в обычной школе, я обещал спросить, нельзя ли ему брать у нас индивидуальные уроки превращений и других подобных вещей.

– Крысы не такие уж и плохие, – вмешался я и тут же увидел, как Токо с мрачным видом что то шепнул Элле на ухо. В её глазах полыхнула холодная ярость. Ага, видно, она узнала о моей утренней стычке и, конечно же, была на стороне своей родни.

Но взгляд мой приковала не Элла, а Шари. Заметив меня, она кивнула мне, но лишь мимоходом. Дружит ли она ещё со мной, или моё дурацкое замечание всё между нами разрушило? Хотелось бы знать.

Чтобы отвлечься от раздумий, я решил спросить учителей насчёт индивидуальных занятий с Рокетом. Джаспер остался в холле, а я поднялся на второй этаж, где находился кабинет нашего директора мистера Кристалла.

Когда я проходил мимо секретариата, меня догнали Элла и её друзья Токо и Барри. Я инстинктивно повернулся спиной к стене, чтобы они не могли напасть на меня сзади:

– Чего вам опять от меня надо?

Троица придвинулась ко мне.

– Я только что слышала, что ты причинил боль Кегору, двоюродному брату Токо, – до тебя что, до сих пор не дошло?! – прошипела Элла. – Все рептилии в этой школе – под защитой моей матери!

– А Джаспер – под моей защитой, – напомнил я этим троим.

Бледный рыжий Токо приблизился губами к моему уху:

– Ты грязная вонючка, ты здесь никому не нужен – когда наконец до тебя это дойдёт?!

– Проваливайте, придурки, придумайте что нибудь поновее, – огрызнулся я.

Зря я, наверное, это сказал.