Я долго хлопотала с оформлением, совершенно забыв о том, что нужно собрать вещи в дорогу. Нижний Тагил не Тихвин, туда добираться не менее полутора суток поездом, да еще и с пересадкой. Вспомнила я о вещах гораздо позже, сидя за столом с билетами, держа их в руках, как игральные карты, веером.

— Гюзель Аркадьевна, вы нас покидаете? — с радостью в голосе спросил Юрий Григорьевич.

Он ворвался в кабинет, как всегда, откуда-то сверху или сбоку. Я так и не заметила, откуда он взялся. Полковник посмотрел на мой «веер» и хитро улыбнулся.

— Я вам надоела, товарищ полковник? Хотите избавиться? — ворчливо бубнила я.

— Что вы, товарищ подполковник, абсолютно не надоели. Можете сдать билеты. И продолжайте анализировать оперативную обстановку. Кто вам мешает?

В кабинете наступила тишина. Такое затишье наступает пред грозой.

«Кто мешает? Никто не мешает, — подумала я, — масса сотрудниц в ГУВД сидит за мониторами и анализирует оперативную обстановку. И ничего, важны и благополучны, и никто их не гонит зимой в командировки, не подначивает, не напрягает, не заводит…

Я тоже могу беспечно ходить по коридорам, вышагивать, будто я — важная птица.

Нет, не хочу быть гусыней, — содрогнулась я, — лучше в поезде. Хоть в поезде муторно и качает, воняет туалетом и грязью, зато в окнах бьется ветер свободы, раздается лязг и скрежет тормозов, а впереди ждут приключения».

— Юрий Григорьевич, почему вы так хотите, чтобы я занималась этим делом?

— Только что разговаривал с генералом. Утром ему звонил министр, просил досконально разобраться в деле. Генерал надеется, что вы добьетесь результата, и он просил передать, что верит в вас. Вам дают зеленый свет.

— Ну, это генерал верит. С ним все ясно. А вы? Вы как считаете?

— Для вас это бальзам! Бальзам для вашей души! — восторженно пропел полковник. Он с явным удовольствием растягивал слово «бальзам». — Вам сейчас нужны эмоции, нужны переживания, сомнения, муки совести. Без этого вы скиснете, закиснете и зачахнете. Я ни минуты не сомневаюсь, что вы добьетесь победы. Чутье мне подсказывает. Это дело — ваше! И раскрытие будет вашим! Красивое раскрытие — мечта любого оперативника. — Юрий Григорьевич после тирады потерял ко мне интерес. Он открыл секретный блокнот и принялся набрасывать черновик доклада в министерство.

Дальнейшие препирательства и душеспасительные беседы можно было считать несостоявши-мися. На его лице было написано, что запас красноречия, заготовленный для меня, полностью исчерпан. И он может со спокойной совестью заниматься своими важными делами. А мои важные дела он оставляет исключительно в моем производстве.

Я закрыла глаза и немного пофантазировала. В моих мечтах рисовались хитроумные комбинации — в поезде я задерживаю Лосева и под звон фанфар и труб привожу его в Нижнетагильскую милицию. Там Лосев «колется» и рассказывает о преступных деяниях «черных дилеров». А мне кусочек из питерского дела отломится. Лосев открывает мне имя убийцы-маньяка. Больше всего мне нравилось, что Лосев давно ошивался в Питере. Именно в этот день решил вернуться на Урал. В родные пенаты потянуло. В конце операции раздаются победные марши. В управлении праздник, меня чествуют, полковник счастлив, Королев посрамлен, генерал утирает скупую мужскую слезу. В этом месте моя совесть проснулась. Я устыдилась собственных грез. Посмотрев на карту, я поняла, что мне больше нечего делать в родном управлении. Позвонив Алексееву в Нижний Тагил и предупредив его о времени прибытия на пару с Лосевым, я тщательно записала данные сотрудников, которые должны встретить нас на вокзале. Алексеев пообещал, что лично прибудет вместе с оперативной группой, чтобы задержать Лосева.