|
На громкий концертный барабан дождя словно накинули мягкую фланельку. Тут еще тамада стал организовывать какие-то хлопки и топтания, по его кивку зашевелился за пультом ди-джей, застучала его музыка. Многие из гостей в этот момент подумали о том, что дождь в дорогу — хорошая примета, а на свадьбу? Если совместную семейную жизнь тоже считать дорогой, то конечно… Мысль эта так явственно повисла в воздухе, что даже тамада отступил от своей программы и прокричал, как муэдзин с минарета:
— В добрый путь, молодые! Хорошая народная примета указывает на ваше супружеское счастье. Чем на свадьбу больше луж, тем любимей будет муж. Будет дождь сильнее лить, будет муж жену любить. Народная мудрость гласит… Это уже из словаря Даля, уважаемые гости… Народная мудрость гласит: дождь на молодых — к счастью. Пусть кто-нибудь из гостей сходит за дождевой водицей и окропит молодых. Кому из гостей доверить эту почетную миссию? Кто еще в состоянии набрать в фужер пополам с шампанским дождевой воды? Эта импровизация неожиданно понравилась даже самому тамаде. Такого уж точно не было на свадьбах у конкурентов. Вот так из ничего рождаются новые идеи, новые обряды. Лет через пятьдесят этот обычай будут считать народным, традиционным, берущим свое начало из глубины веков, так сказать. И никто не вспомнит о скромном, в смысле гонорара, тамаде Вите Желудеве. А может он получить на обряд авторское свидетельство? А может, пусть молодые эту воду выпьют? А если дождь кислотный, техногенный? Уж лучше окропить… Тамада с бокалом в руке побежал вдоль свадебного стола, внимательно вглядываясь в нетрезвые лица. Кого-то уже вело вправо, кого-то влево. Витя Желудев знал, что свадьба эта «ментовская», еще час и вся ее романтика будет сведена к песням — «Наша служба и опасна и трудна» и «Позови меня с собой». Витя спешил, ведь он работал не только ради денег. «Если бы не творчество, — говорил Витя друзьям и родственникам, — стал бы я распинаться перед этими пьяными харями!» Но пока он бежал с бокалом, кто-то подошел к ди-джею, засунул пальцы ему в нагрудный карман, что-то проговорил, и грянула современная техно-музыка, мгновенно делая всех сидящих и танцующих идиотами, особенно Витю Желудева, бегущего с пустым бокалом в руке вдоль стола. Тамада выругался, подошел к первой попавшейся девице со светлой «химией» и длинным носом, который выглядывал, как птичий клюв из травяного шалаша, и протянул ей бокал: — Слушай, ненаглядная певунья, будь другом — сходи на улицу, собери, пожалуйста, в бокал немного дождика. — Зачем это надо? — спросила некрасавица-девица, и тут Витя Желудев узнал ее. — А! Свидетельница! — радостно закричал он. — Тебя-то мне и надо! Обряд такой… старинный. Окропить молодых дождевой водой пополам с шампанским. Дождь на молодых — к счастью. Только что говорил. Разве не слышала? — Я всякую пошлятину автоматически пропускаю мимо ушей, — остроклювая птица скрылась в шалаше. — Никакая это не пошлятина, — обиделся тамада. — Этот обряд зафиксирован собирателями русского фольклора как старинная народная традиция. — Это с шампанским-то? — усомнилась птица. — Шампанское здесь — не главное. Не водку же на фату брызгать, чтоб от невесты воняло алкашом? Ну, свидетельница! Ты же не рядовой гость, а лицо уполномоченное, можно сказать, подневольное. Приступай к обязанностям… — Ладно, не напрягай свое красноречие, а то у тебя уже краснорожие случилось. Давай сюда сосуд. Сколько собирать? — Не меньше половины бокала, — отомстил ей Витя за унижение. — Чтобы на жениха еще хватило. — Обойдешься четвертинкой, пустобрех. |
