Тёзка Энгельса, лёжа полу, постоянно жалуясь, что сейчас у него будет микроинсульт, рассказывал.

Шеф, сверху, всей подошвой ударил по паху. Тот завыл, подтягивая колени к животу. Руки связаны сзади.

– Это чтобы у тебя кровь от головы отлила. Ещё будешь стонать – очередной удар, и не сможешь размножаться, мочиться, и то будешь с болью. А то и через трубочку в левом боку в мочеприёмник. Третий удар... Коль врач, понимаешь, что постоянно будет от боли выделяться в кровь адреналин, и умрёшь от болевого шока. Понятно? Не мычи и не молчи. Понял?

– Да. Понял.

– Ну, если понял, так продолжай. Рассказывай.

Получалась очень неприглядная картина маслом.

Японцам удалось вывести вирус. И не просто вирус, а страшный вирус. Как чума, только распространялся он не вшами, блохами с больных крыс и прочих грызунов, а воздушно-капельным путём. Поналу симптомы как при гриппе или ОРЗ. Кашель, озноб, высокая температура, воспаление лимфатических узлов. Потом появляются признаки бубонной чумы. И всё... Летальный исход – 70%. У мужчин репродуктивного возраста смертность – 92%. У женщин – меньше. Тестостерон и адреналин, которые, всегда помогали бороться с вирусами, повышали иммунитет, здесь же играли обратную роль. Первые симптомы у мужчин были менее выражены, тем временем, вирус проникал глубоко в организм, запуская механизм смерти.

Фридрих, по-видимому, очень любил свою работу, что с упоением рассказывал о вирусе.

– У тебя предки случайно в концентрационных лагерях не служили? Типа опыты на людях ставили?

Дядя на полу испуганно засучил ногами.

– Нет! Наши предки служили в вермахте! И сражались отчаянно. Как в первую Мировую войну, так и в Вторую. И дед был в плену в России. По возвращению он очень тепло отзывался о русских. И о стране. Они же ничего не знали, когда шли на фронт. Когда дед узнал, что Рихард отправляется в Ленинград в Академию, то очень гордился этим. Говорил что метаморфозы жизни. Он был в плену, а Рихард сам едет учиться. История повторяется по спирали.

Вернулись к разговору о новой чуме. Feuer. Огонь. Так окрестили в лаборатории новый вирус. Он сжигает почти всех. Шансов выжить мало.

В Англии велись работы по подготовке контейнера. Пробный контейнер уже дважды прошёлся по маршруту, распыляя безвредное вещество, но оно фиксировалось потом приёмниками. Какое-то устойчивое к распаду соединение. Специалисты фиксировали как оно распространялось в месте распыления. Выдавали свои рекомендации. Инженеры вносили коррективы. Вирус очень неустойчив на открытом морозном воздухе. А вот в тепле он очень живуч. Даже несколько месяцев способен жить. И плевать ему хотелось на влажность. Боится он только кислорода вкупе с низкими температурами.

– Так. Понятно. Где образцы вируса?

– В холодильнике.

– Где?

– На кухне. – это Инна подала голос.

– Где в холодильнике?

– В морозилке. Контейнер внутри курицы. Там шесть образцов. – дядя.

– Где гарантия, что там не замороженные образцы твоих соплей?

– Мне нужны деньги.

– Ты ещё не понял, дядя, что сейчас идёт речь о том, что будешь жить или нет?

– А как же деньги?

– Деньги получишь в Москве. Понятно?

– Но... Я не могу никуда ехать.

– А тебя никто не спрашивает.