другой квартире или даже в другой комнате. Я буду каждую ночь в его постели. Он дал

мне это ясно понять. На самом деле, он сказал, когда он возвращается домой, чтобы я

ушел. Звонок от женщины, если я правильно поняла. Я ненавижу свою реакцию на это.

Ревность практически неуправляема. Это не мое дело. Прошлой ночью, когда я лежала в

постели и думала, во что я ввязалась, я сказала себе, что я должна была уйти, когда

узнала, что включает в себя должность помощника Мейсона на самом деле. Что это

включало больше, чем отвечать на телефонные звонки и выполнять указания. Я знаю, я не

должна привязываться к нему. Эта работа поможет мне держаться подальше от улиц и

дерьмовой квартиры, где я боюсь спать большинство ночей. У меня не будет страха за

привлекает меня. Как он смотрит на меня. Кстати, он, кажется, не может насытиться мной.

Но потом он меняется, как будто кто-то щелкнул выключателем. Он может так быстро

меня уволить, и это тревожит. Почти так, как он злится на меня за то, что сам же сказал

появляться на моем горизонте, мой дедушка заболел. Он заботился обо мне всю мою

жизнь, и я собираюсь убедиться, что я позаботилась о нем. Если я не была в школе, я была

хорошее место. Мое сердце болит, когда я думаю об этом. Посмотрев на часы на

тумбочке, я вижу, что всего лишь шесть часов, и знаю, что есть только одна вещь, которая

рюкзак и иду через безупречный дом. Весь дом украшен произведениями искусства на

стенах, и мебель, похоже, никогда не используется. Это дом, но здесь не уютно. Это почти

музей, где все организованно. Похоже на то, что делают риелторы, когда пытаются

могу поверить, где я сейчас живу. Я иду по улице несколько кварталов до автобусной

станции. Я достаю свою карточку для метро, пока жду автобус, а затем стараюсь

талия затянута широким поясом темно-синего цвета. Затем оно начинает расширяться до

середины бедра. Я надела его, потому что ремень подходил к моим темно-синим

Ларри, охраннику, и остановилась, чтобы спросить, как его ребенок. Оказавшись внутри, я

киваю медсестре у стойки регистраторов. Она нажимает кнопку, чтобы открыть дверь. Я

вхожу, спрашивая ее, как обстоят дела, прежде чем отправиться прямо в комнату моего

же темно-зеленой фланелевой пижаме, которую он носит так долго, как я помню. У него

их около двух десятков пар. Его густые седые волосы зачесаны на сторону, и я следую за

его взглядом и вижу, как он смотрит старый вестерн. Мы привыкли смотреть их вместе

все время. На самом деле, это было наше любимое занятие, которым мы занимались после

ужина. Мы ели мороженое, и я, в конечном итоге, разваливалась на диване. Я

прислонилась к дверной раме и ждала, пока он заметит меня. Это проще, чем зайти.

распространяется по моему лицу. Сегодняшняя ночь будет спокойной. Он улыбается мне, и я отталкиваюсь от двери и иду к нему. Я бросила свой рюкзак рядом с его кроватью и

делать. Эти годы я рисовала эскизы ювелирных украшений. Я не знаю, почему я так

люблю украшения. Я всегда смотрю на то, что люди носят, и поражена тем, какие разные

работаю над своей мечтой в свободное время. Не знаю, хотела бы я работать в ювелирном

магазине. Мне просто нравится создавать дизайны.— Я придвигаюсь к нему, положив

знал, что ему становится хуже. Он знал, что у него были моменты, когда он не мог

вспомнить, кто я, или даже где он.