|
Ей казалось: если удалить шрам, можно будет начать жизнь с чистого листа. В местной газете ей очень кстати попалась на глаза реклама частной клиники «Приват-мед», в которой делали пластические операции. На следующий же день Владимирцева направилась туда на консультацию. В клинике Ольгу сразу же взяли в оборот. Оказалось, что удалить шрам – это пара пустяков. Местные эскулапы предложили ей еще и подкорректировать черты лица – убрать мешки под глазами и горбинку на носу, сделать более чувственной линию губ, а также увеличить размер молочных желез. Такая обширная программа стала для Владимирцевой неожиданностью. Она взяла время для размышления. Судьба предоставляла ей шанс не только вернуть свою прежнюю внешность, но и значительно улучшить ее. Стать похожей на модель с глянцевой обложки? Почему бы и нет? Тем более что деньги на осуществление этого замысла были.
Посоветовавшись с родителями, Ольга приняла решение в пользу нескольких пластических операций. В клинике «Приват-мед» ее заверили, что можно и нужно делать все одним махом – и менять лицо, и увеличивать грудь. В суть договора она особенно не вникала. Считала это пустой формальностью, вот и подписала документ после первого беглого прочтения. Потом внесла в кассу требуемую сумму и легла под волшебный нож пластического хирурга. Оперировал Владимирцеву главный врач клиники, Андрей Александрович Жупанов. Увы, результат его работы оказался самым плачевным. Безобразный шрам он удалил, но обещанной красоты после хирургического вмешательства не получилось. Напротив, в лице появилась асимметрия, которой раньше не было. Сначала медики внушали Ольге, что через какое-то время неизбежные отеки спадут и черты лица станут не только симметричными, но и соблазнительными. В хорошее охотно верится. Проходила неделя за неделей, но внешность ее к лучшему не менялась. Правый глаз как был вытаращенным, так и остался. Позже выяснилось, что повреждена мышца, отвечающая за подъем верхнего века. В результате Ольга была вынуждена даже спать с одним приоткрытым глазом. Такая же неприятность произошла с одним популярным певцом. Об этом наперебой трещали все средства массовой информации. Но Владимирцевой от этого было ничуть не легче. Я подумала о том, что хотя бы с грудью Ольге все-таки повезло. Выглядел ее увеличенный бюст довольно привлекательно. Но тут страдалица призналась, что силикон доставляет немало хлопот. Стоит ей поднять руки вверх, как грудь подпрыгивает к шее самым неестественным образом. – Нет, это, конечно, вытерпеть можно, но лицо... За что мне такое наказание! – Женщина крепилась-крепилась и все-таки расплакалась. Алина тут же засуетилась. Налила в чашку каких-то капель и заставила Ольгу их выпить. Когда та успокоилась, я спросила: – Скажите, вы не думали о том, чтобы подать иск в суд на хирурга, оперировавшего вас? – Думала, но у меня не приняли заявление. – Почему? – Понимаете, договор, который я подписала, был так ловко составлен... – Покажи ей договор! – скомандовала Нечаева. – Полина – дипломированный юрист. Она сразу поймет, правомерный он или нет. Владимирцева полезла в сумку и достала потрепанную ксерокопию договора. С профессиональным рвением я углубилась в его чтение. Чем дальше я читала, тем понятнее мне становилось, что врачи заранее сняли с себя всю ответственность за эстетический результат будущей операции. Это меня изрядно удивило и возмутило. Я считала, что пластическая хирургия и существует для того, чтобы улучшать внешний вид лица и тела клиента. А глядя на Ольгу, поняла, что это – миф. Никаких гарантий, что так все и будет, нет. Пациент всегда идет на огромный риск. Казалось бы, Владимирцевой терять было нечего, кроме ужасного шрама на лице. Но ее уговорили на большее. Профессионально так уговорили. Пообещали, что ее внешность значительно улучшится, а значит, перед ней откроются новые перспективы. |
