– Доброе, атаман, – пробурчал Гдовицкой, явно давя зевок. – Ничего не случилось, просто увидел активацию твоего комма в сети и решил напомнить о нашем деле.

– Да я как-то амнезией не страдаю, – удивился я.

– И тем не менее, – упрямо произнес мой собеседник. – Напомнить о грядущем собеседовании не помешает. Тем более что Ольга до сих пор надеется набить «Борей» под завязку, а нам нужно оставить место для возможных попутчиков на обратную дорогу. Не хочу, чтобы она тебя заболтала.

– Твоя забота греет мое сердце, – фыркнул я, невольно вспомнив вечерний спор Ольги с Гдовицким по этому поводу.

Невестушка ни в какую не желала понять Владимира Александровича с его просьбой оставить свободное место в аэродине «на всякий случай». И у Ольги в этом ее нежелании была мощная поддержка всей девичьей команды. Еще бы, они же с Рождества не бывали в столице и успели основательно соскучиться по прогулкам… в лавки, магазины и пассажи. И нынче девушки планировали серьезно оторваться в предстоящем путешествии, что непременно приведет к плотной набивке и без того нагруженного шлюпа ворохом покупок.

Но и Гдовицкого можно понять! Он ведь выполняет свою работу. И пусть я не ожидал, что Самурай так быстро подберет кандидатуры на должности кашеваров в нашем отряде, но он справился и даже договорился о встрече с возможными работниками, подгадав ее к нашему визиту в Москву. Собственно, именно в надежде на то, что на обратном пути компанию нашему отряду составят новички, Гдовицкой просил Ольгу оставить свободное место в шлюпе… и потерпел оглушительное поражение. Но это же Самурай, он просто так не отступается, вот и теперь начальник службы безопасности решил зайти с другой стороны. Не удалось уболтать невесту? Будем капать на мозги жениху, глядишь, что и получится.

И ведь получится, точнее, уже получилось. Мне самому хочется поскорее разделаться с проблемой, из-за которой отряд вынужден терять время на приготовление завтраков-обедов-ужинов вместо того, чтобы тратить его на работу и учебу! И такую возможность, раз уж она появилась, я упускать не собираюсь. Лишь бы среди кандидатов нашелся нужный человек, а девчонок я уговорю умерить аппетиты, в крайнем случае отправим «лишние» покупки в Рахов вторым рейсом, вместе с бойцами Толстого, отобранными для охраны ателье во время открытия.

Поезд? Да, можно было бы воспользоваться железной дорогой как для переправки людей, так и для доставки грузов, что в Москву, что из нее. Но… Аэродин есть аэродин. Прилетел, сел, разгрузился. Загрузился, взлетел, исчез. Ищи ветра в поле. А поезд – это билеты. Билеты – это след в Рахов, а оттуда на Апецку. Оно мне надо, особенно в свете дела со смертями грандов, которое, насколько я могу судить, до сих пор так и не раскрыли? По крайней мере, ни Вербицкий, ни Бестужев ни о чем подобном не сообщали. В общем, лучше поберечься и не давать возможным недоброжелателям лишних зацепок.

Заверив Гдовицкого, что буду биться аки лев за свободное место в шлюпе, я отключил связь и, открыв дверь в столовую, направился к кофемашине.

Устроившись с чашкой горячего ароматного напитка под навесом у столовой, я сладко потянулся и, задымив сигаретой, откинулся на спинку лавки и уставился на облака, плывущие в медленно светлеющем небе. Утро, кофе, сигарета… это святое. В такие моменты меня даже Инга с Анютой не тормошат.

Вот и невестушка, завидев меня под навесом, хоть и сменила направление движения, тревожить не стала. Подкатилась под бочок, уткнулась носиком в шею и замерла. Только фыркнула недовольной кошкой, когда порыв ветра бросил в ее сторону дымок от сигареты.