Изменить размер шрифта - +
Более того, эти идеи подвергаются критике, особенно в становящемся все более популярным в XX в. жанре антиутопии. Начало ему (что тоже знаменательно) положил внук столь почитавшегося Уэллсом ученого Томаса Хаксли, известный романист Олдос Хаксли, сатирически изобразивший в романе «Прекрасный новый мир» (1932) внешний комфорт жизни и внутреннее убожество личности, попавшей под тотальную опеку «совершенного» государства, вкусившей «преимущества» свободной любви, признающей лишь безответственное наслаждение и аплодирующей «мудрости» государственной политики искусственного воспроизводства потомства.

Параллельно с творческой деятельностью Уэллса еще с конца XIX в. в западной философии появились и стали развиваться течения, доказывавшие, что понятие «разум», созданное философией и естественной наукой Нового времени, есть в сущности некая абстрактная условная конструкция, имеющая к реальному человеческому разуму и его работе слабое отношение. Такие философские течения, как «философия жизни», а затем феноменология и экзистенциализм, набиравшие силу на протяжении первой половины XX в., сосредоточились на исследовании самоощущения и самосознания отдельного конкретного человека в его отношениях с окружающими людьми и социальными институтами. Именно к литераторам этих направлений стало все больше приковываться внимание читателей. Уэллс же со своим «планетарным мышлением» оказался отодвинутым в сторону. Рядовому западному «частному человеку», ищущему в литературе изображения и истолкования своей жизни, глобальные научно-утопические построения перестали быть интересны. Более того, пройдет еще полстолетия и взгляды «лондонского» мечтателя многим покажутся не менее опасными, чем взгляды мечтателя «кремлевского». На пороге XXI в. поднял голову Франкенштейн глобализма. «Новые люди», просвещенные менеджеры, ловкие управленцы, которых так мечтал воспитать Уэллс в едином планетарном государстве, стали заклятыми врагами людей «сверхновых», больше всего на свете опасающихся потерять свою самобытность, идентичность, яростно протестующих против любых манипуляций общественным мнением, готовых сражаться со всем, что стирает спасительное разнообразие мира.

И тем не менее «Опыт автобиографии» очень интересен и очень поучителен. В творческой личности Уэллса — его достоинствах, недостатках, достижениях, поражениях — проявился дух его эпохи, сконцентрировались многие противоречия интеллектуальной жизни Европы XX в. Вдумываясь в идейное развитие Уэллса, мы имеем возможность яснее понять исторические события недавнего прошлого и, следовательно, вернее представлять себе порожденный ими день сегодняшний. Альтернатива, перед которой ставит нас Уэллс, действительно важна. Ратуя за свободу личных отношений и Мировое государство, он боролся против того, что мешало их окончательной победе: основанного на христианских ценностях традиционного общества, традиционной морали, традиционной семьи, национального самосознания и национального образа жизни. Одержал ли Уэллс в своей борьбе победу? Вряд ли. Однако главная ценность его итоговой книги, возможно, даже не в изложенных в ней идеях и мыслях, а в том, что благодаря им, на контрасте с ними проясняются, делаясь совершенно очевидными, мысли иные: да, прогресс неостановим, изгонять из жизни новое глупо и бессмысленно. А с другой стороны — нет ничего новее старых истин. Потому-то они и вечные.

 

Основные даты жизни и творчества Г.-Дж. Уэллса

 

1866. Родился 21 сентября в Бромли, Кент. Мать до замужества — горничная, впоследствии — экономка в усадьбе Ап-парк (Верхний парк). Отец — садовник, игрок в крикет, лавочник.

1874–1880. Учится в Коммерческой академии Морли, Бромли.

1880. Ученик в магазине тканей «Роджерс и Денайер», Виндзор.

Быстрый переход