Чтобы остаться самим собой, мне приходилось полностью отвергать то, что навязывалось школой. Эта борьба требовала больших затрат сил моих учителей. Мне было особенно несладко. Я оказался между молотом и наковальней: с одной стороны меня прессовала школа, с другой – давили родители.

Мир спорта стал убежищем от школы и родителей. Я садился в лодку и плыл туда, куда хотел. Это было то благословенное место, тот храм, где я мог естественным способом быть в мире с собой, общаться с друзьями, природой. Гребля дала мне возможность вырваться из ада, в который попал затравленный и забитый мальчишка, чтобы каждую тренировку вдыхать свежий воздух свободы и доказать всему миру, что я не изгой, что я – чемпион, я – большой человек.

Помню, какую радость и гордость вызывали во мне заметки в газетах о достижениях нашей команды, о моих собственных победах, о том, что я стал чемпионом области, потом России и, наконец, добился успеха на Всесоюзных соревнованиях. Эти заметки были моим ответом школе, всем людям, которые не хотели видеть во мне личность, пытались подогнать под единый стереотип. Но я не хотел быть таким, как все, я сопротивлялся, и спорт стал полем моего сопротивления.

Гребля позволила выплеснуться моему фантастическому чес­толюбию, тщеславию, мощнейшим амбициям. Это был мой мир, который я создал, мир больших, сильных людей, серьезных целей, великих возможностей.

Сейчас я понимаю, что это была всего лишь игра, но она позволяла добиваться славы, успеха, золотых медалей, ездить по всей стране и миру, давала счастье победы, свободу, известность. Я расстался с тусклым, однообразным мирком, который духовно убивал меня, и шаг за шагом поднимался на большие высоты. Я бредил Олимпийскими играми, видел себя олимпийским чемпионом, и иной карьеры в то время не представлял. Гребля превратила каждый день в праздник.

Кроме того, спорт оказался хорошим средством борьбы с комплексами. Я был очень стеснительным подростком. Мне приходилось долго собираться с духом, чтобы попросить продавщицу в магазине показать ту или иную вещь. Я не решался спросить у прохожих на улице, который час. Я был средоточием неуверенности в себе, которую внушала мне система. Ни в школе, ни дома никто никогда не говорил мне: «Ты – большой человек, ты – сможешь, дерзай!».

Только от тренера я впервые услышал ободряющие слова, прозвучавшие волшебной музыкой: «Готовься к победам, ты – прирожденный чемпион!». Именно спортивные тренеры показали мне путь на Олимп: «Там золото, там слава – вперед! Ты не такой, как все, ты талантливый, ты добьешься!».

Гребля оказала решающее влияние на мое «я», дала мощные толчок к развитию. Она закалила мой характер, научила переносить огромные нагрузки, заставила упорно стремиться к высшей цели: к первенству в городе, области, России, Советском Союзе, – к лидерству в мире! То, чего не дали школа, родители, дворовые друзья, преподнес главный мой учитель – спорт.

В спорте я увидел идеальную модель жизни. Первое место – это все: золотая медаль, триумф, уважение, слава. Вторая и третья ступени дают лишь малую толику благ. Остальные – четвертая, пятая сотая, тысячная вообще мало что значат. Каждый спортсмен понимает: да, на пьедестале три места, но первое есть первое, и оно всегда одно.

Я воочию представлял, как мои соперники по всему Советскому Союзу, по всему миру до седьмого пота тренируются, каждый день жертвуют в пользу спорта чем-то очень важным – образованием, здоровьем, личной жизнью, девушками, семьей и готовятся выложить за победу все силы.