– Доброе утро, Валя.

Валя повторила эти же слова, с обычной бессодержательной улыбкой.

Она не могла дождаться, когда снова уедет отсюда.

Остановив ее у пристани в ветреный день, сестра Арлетт объяснила, что школа на Россаке станет для Вали путем к власти и влиянию. Но сейчас орден был подобен раненому существу, которое ищет место, где можно выздороветь… или умереть.

– Мы оставили тебе на завтрак омлет.

Мать показала на накрытую тарелку на плите.

Валя решила отнести еду в свою комнату, где могла бы подумать, что делать дальше. Она взяла тарелку и пошла к деревянной лестнице, но услышала настойчивый стук в дверь. Дурной знак. Она мгновенно насторожилась.

Отец пошел отвечать на стук. Он открыл тяжелую дверь и увидел двух местных рыбаков, которые принесли посылку – продолговатый предмет примерно два метра длиной, оклеенный дорожными ярлыками космического флота «Венхолдз».

– Ночью привез шаттл. Мы развозим посылки.

Верджил поблагодарил их; ему было интересно, что в пакете. Валя помогла внести посылку в дом, но размер и вес контейнера почему-то вселили в нее ужас. Отец просматривал ярлыки, чтобы определить отправителя, но Валя, не обращая внимания на отделение для сообщений, разорвала обертку и увидела слой полимера.

Она первой увидела мертвое лицо брата – глаза закрыты, щеки поросли щетиной. Бородка спутана, на лбу и на каштановых волосах следы пыли. Голова лежит под необычным углом.

Потрясенный отец отшатнулся, налетев на стену, и начал всхлипывать. Мать бросилась вперед и с ужасом посмотрела на тело сына. Родители не должны такое видеть.

Валя вспомнила все, чему ее научили в ордене. Рассматривать каждую ситуацию мгновенно и с сотни возможных точек зрения. Она застыла и только смотрела, потом бросилась на импровизированный гроб. Очень тихо она прошептала имя брата, зная, что он никогда ей не ответит.

– Гриффин!

Рыбаки, доставившие посылку, уважительно склонили головы. Один из них открыл отделение для сообщений и протянул Верджилу Харконнену конверт.

– Это тоже пришло, сэр. Нам очень жаль, сэр.

Его партнер протянул другую почту, и оба отступили.

Плачущий Верджил разорвал конверт и дрожащим руками нечаянно порвал письмо, но потом соединил куски, чтобы прочитать. Казалось, он не может понять смысл сообщения.

– Это от Вориана Атрейдеса.

Валя выхватила у него письмо.

– Что? От этого ублюдка?

Она принялась читать, зная, что это будет насмешка или ложь. Написанное четким почерком, письмо заверяло, что ее брат умер героем, защищая Вориана от нападающих. Вздор! Гриффин отправился убить его, а не защищать. Этот Атрейдес говорит, что они стали друзьями! Ложь, наглая ложь!

Снова Вориан Атрейдес бьет Харконненов под дых.

– Он убил моего брата.

Она не знала обстоятельств смерти Гриффина, но знала, кто в ней виноват. Теперь дело стало еще более личным, а желание убить – еще более справедливым.

С почтой пришел официальный документ, пописанный, утвержденный и снабженный печатью – сообщение, что Гриффин Харконнен заплатил требуемую сумму и выдержал экзамен; теперь он признан законным представителем планеты Ланкивейл в Лиге ландсраада.

Валя разорвала это сообщение.

– Эта вендетта никогда не кончится, – прошептала она, обращаясь к телу брата. – Я найду Вориана Атрейдеса.

Валя зажала капсулу в пальцах, глядя на нее, стараясь набраться решимости, чтобы принять яд – который либо убьет ее, либо преобразует. Раньше она тянула с этим, опасаясь, что ее смерть нанесет невосполнимый ущерб амбициям Харконненов, но теперь испытывала прямо противоположные чувства. Если она станет Преподобной Матерью и получит полный контроль над клеточным химизмом, а к нему память всех прародительниц с начала времен, тогда ее не остановить.