Возникло предчувствие, что в этой новой инкарнации я потеряю все, что когда-либо имел, все, чего желал от жизни…
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
Глава 1
Он называл себя Эрих фон Бек и говорил, что явился сюда из немецкого лагеря Заксенвальд. Его преступление состояло в том, что он был добрым христианином и выступал против нацистов. Был освобожден друзьями в 1938 году, а в 1939-м после неудачной попытки убить Адольфа Гитлера сумел избежать застенков гестапо благодаря тому, что проник в тот мир, в котором мы оба сейчас находились. Я называл этот мир Маашенхайм, а он — просто Срединными Болотами. Он удивился, что я так хорошо знаком с порядками того мира, который он покинул.
— Вы очень похожи на воина из песен о Нибелунгах! — заявил он мне. — Да и говорите на странном архаичном немецком, который, похоже, здесь распространен. И в то же время утверждаете, что родом из Англии. Как же так?
Я не видел смысла расписывать ему подробности моей жизни в образе Джона Дейкера или сообщать, что родился в том мире, где Гитлер потерпел поражение. Мне уже давно стало ясно, что такие откровения могут привести к трагическим последствиям. Ведь он пришел сюда не только для того, чтобы избежать гестапо, но и затем, чтобы найти и уничтожить монстра, который завладел душами жителей его страны. Что бы я ни сказал, это отвлечет его от основного замысла. Насколько я знал, фон Бек мог быть тем человеком, который погубит Гитлера в конечном счете. Я рассказал лишь то немногое о себе, что казалось уместным, и даже это крайне удивило его.
— Факты таковы, — сказал я, — что ни вы, ни я не подготовлены для пребывания в этом мире. У вас хотя бы есть одно преимущество — собственное имя!
— Вы совсем ничего не знаете о Маашенхайме?
— Нет, ничего. Единственное — могу говорить на языке, которым пользуются в местности, где я оказался. У вас есть карта?
— Эту фамильную ценность я потерял в схватке, о которой уже рассказывал. Мне пришлось сражаться с вооруженными мальчишками, которые пытались оттащить меня прочь. Карта была неточной, ее составили, как я полагаю, где-то в пятнадцатом столетии. Но она помогла добраться до этого места, и я надеялся с ее помощью выбраться отсюда, когда закончу дело, ради которого я здесь. Но теперь боюсь, что придется застрять тут, пока я не найду кого-нибудь, кто поможет мне.
— Здесь живет немало людей. Ведь вы уже встречали кое-кого из обитателей. Они могут вам помочь.
Мы представляли собой любопытную пару. Я был одет в костюм, который казался вполне подходящим для данной местности. Высокие сапоги до бедер; на поясе болтаются медный крюк, как для ловли лосося, кривой нож с зазубренным лезвием и мешочек, содержащий немного сушеного мяса, несколько монет, флакончик чернил, палочку для письма и два-три листка грубой писчей бумаги. По этим предметам невозможно было определить мою профессию, но я хотя бы носил не серые обтрепанные фланелевые штанаы и броский пуловер с Фэри Айл, а также сорочку без воротничка. Я предложил фон Беку свой плащ, но он отказался, сказав, что привык к тому, что в этой местности не бывает холодно. Мы находились в странном мире. Серые облака редко расходились, чтобы пропустить узкие полоски солнечного света, отражавшиеся на мелководье, окружавшем нас со всех сторон. Казалось, мир только и состоял что из этих протяженных низменных долин, перемежавшихся болотами. Растительности почти не было. Лишь несколько кустиков, где гнездились пестрые болотные птицы и странные мелкие животные. Мы сидели на травянистом холмике, смотрели окрест себя и жевали кусочки сушеного мяса. Фон Бек (он не без некоторого замешательства добавил, что является немецким графом) был страшно голоден и едва удерживался от того, чтобы не глотать пищу не разжевывая. Он согласился, что нам лучше держаться вместе, раз уж мы оказались в одинаковом положении. |