— Добро пожаловать в мой дом, центурион.

— И чей это дом?

— Моего старого друга, — объяснил Симеон. — Мириам из Назарета.

Мысли Катона путались, и он с трудом пытался сообразить.

— Назарет? Это не может быть Назарет.

— Не может. Это деревня Хешаба.

— Хешаба. Очень хорошо. А кто тут живет?

— Наша община, — ответила Мириам. — Мы последователи Иегошуа.

Иегошуа… Катон, напрягшись, вспомнил, что так звали человека, казненного Римом. Катон оглядел лица жителей деревни; холодок страха пробежал по спине.

Глава 7

Макрон намеренно придержал коня, когда бандиты достигли развилки, — хотел убедиться, что они увяжутся за ним. Увидев, что преследователи миновали уходящую вбок тропу, он ударил лошадь пятками, и та снова рванулась вперед, выбивая дробь по земле. Макрон обернулся: бандиты продолжали преследовать его примерно в двухстах шагах позади. Если лошадь упадет или выдохнется, его настигнут в один миг. Один римлянин против тридцати — или больше. Шансы невелики, мрачно подумал Макрон. Если бы он только мог повторить фокус Симеона с луком! О таких лучниках центурион прежде только слышал. Лишь в одной стране Востока встречались лучники, о которых рассказывали подобное. Парфия. Но тогда… У Макрона все похолодело внутри. Если Симеон — парфянский лазутчик, тогда Катон оказался в руках самого древнего и непримиримого врага Рима. Не может быть! Симеон не похож на парфянина. И говорит не как парфяне, и вообще… Вчера он спас им жизнь. Так кто же такой Симеон из Бетсаиды?

Если выберусь, сказал себе Макрон, непременно узнаю. Но сейчас главное — не попасть в руки Баннуса и его людей. Сомневаться не приходилось: месть Баннуса за смерть сикариев будет долгой и мучительной. Макрон оглянулся и увидел, что враги по-прежнему в отдалении — расстояние, похоже, не сокращалось.

— Давай, моя девочка! — крикнул Макрон лошади. — Гони, словно мы на скачках в Большом цирке!

Лошадь будто почувствовала его желание выжить и, вытянув лоснящуюся шею, застучала копытами по твердой земле. Впереди Макрон видел солдат и был уверен, что догоняет их. Это его подбодрило. По крайней мере, шансы повысятся, даже если бандиты нагонят отряд. Впрочем, шансов больше, но результат один, подумал Макрон. И все же, с поддержкой он сможет уложить больше этих тварей, прежде чем настанет его черед.

Центурион мчался по пустыне; долгий путь давал о себе знать: утомленная лошадь замедлила бег и вскоре перешла на легкий галоп. Быстрый взгляд вперед и второй — через плечо — убедили Макрона, что утомились все скакуны. Как только солнце поднимется выше, жара отнимет быстро тающие силы. Кони скакали дольше и быстрее обычного, их силы истощались; одна за другой лошади переходили на усталый шаг. Макрон догнал отставших, но его скакун окончательно выбился из сил.

Декурион придержал коня и оказался рядом с Макроном.

— Где центурион Катон и проводник?

— Они за нами не успевали, — объяснил Макрон. — Спрятались там, позади. Мы вернемся за ними с солдатами из форта.

Декурион пожал плечами.

— Если они еще там.

Офицер пропустил Макрона дальше по дороге и поехал назад, подгонять отстающих. Примерно в полумиле от отряда в клубах пыли на дороге показались бандиты. Дважды они пускали лошадей легким галопом. Римляне отвечали тем же, изо всех сил подгоняя скакунов, так что преследователи сдались, и лошади пошли шагом. Римляне тоже придержали поводья, и так две группы двигались по дороге под палящим полуденным солнцем.

Впереди, где жаркий воздух струился над землей подобно воде, Макрон увидел колеблющийся силуэт.