Вспоминая того неудачника калеку, который по счастливой случайности был сыном его старого коллеги, его воротило. Так еще…

Малец был наглым. Засомневался в способностях величайшего лекаря этого века!

— Выродок! — выругался он, сплевывая табак с языка. — Да как он вообще посмел подумать, что я ошибся?

Когда юноша указал ему на его просчет, он был готов его убить. И если бы он не стоял на ногах, пожалуй, лекарь бы принял это как вызов. Вызов чести.

Его оскорбили, сомневаясь в его компетенции, да еще и перед тремя учениками магической академии. Если бы это было в стенах, Всеволод Владимирович бы просто швырнул перчатками ему в лицо, вызывая на дуэль.

— М-да, семейка неудачников, — злобно пробормотал он, читая личное дело Виктории и Василисы. — Как они со своим почти нулевым, магическим потенциалом, вообще прошли вступительный экзамен? А этот человечишка…

Бурчащий желудок перебил агрессию в голове. Старик отнялся от бумаг, посмотрел на тарелку перед собой и покачал головой.

— Нет. Безбелковая диета стоит моих мучений…

Но вот колбаса на тарелке думала иначе. Она манила его своей жировой прослойкой и так и кричала:

«Всеволод. Съешь меня! Я буду таять на твоем языке, заставляя желудок работать усерднее! К черту эти лишние килограммы, новый секретарь из Франции не стоит того…»

Но все мысли, перебил гость.

— Можно? — в дверной косяк постучались. — Всеволод Владимирович?

Старик поднял глаза, посмотрел на застывшего в дверном проеме юнца и кивнул:

— Что хотел, Эдуард?

— Тут это… проблемка у нас нарисовалась…

— Что еще за проблема? — старик опустил глаза и уставился на цифры от нуля до ста, где показывалась магическая сила сестер Бобровых. — Из-за которой ты вместо занятия торчишь здесь?

— Ваша подземная жаба сбежала, сэр, — выпалили высокий, статный блондин, с причудливым кулоном на груди. — Еще вчера!

— Что⁈ — усы старика аж зашевелились от гнева. — Каким образом она смогла выбраться из клетки?

— Не знаю, сэр, — поклонился «Эдуард», опасаясь, что гнев главного лекаря выльется на него. — Вчера обнаружили, но докладывать не стали, нашли следы и преследовали ее… а затем… она просто взобралась по стене и упрыгала в лес.

— Ты хоть представляешь, — злобно пробасил старик. — Что будет, если ее найдут солдаты, или она кого-нибудь сожрет? Это мой эксперимент! Безмозглая ты тварь!

Он обрушил свой кулак на стол и в момент, когда деревянная столешница еще вибрировала, он растворился в белой дымке и оказался прямо перед «согнутым» учеником. И ему же со всей дури, влепил кулаком по пояснице.

— Выродки! На вас нельзя положиться!

Эдуард упал плашмя на пол, выдавил из себя слезу, но подняться не решился. Он-то понимал, чем чревато такое «преступление» главного лекаря. Не дай бог, жабу поймают, вскроют и найдут внутри нее чужую реликвию. Которую, к слову, Эдуард украл из шкатулки самой графини Островской. Которая, к слову, училась на втором курсе.

Тогда все следы поведут к нему, а тот сдаст его… но умалчивать более было нельзя.

— Жаба не до конца созрела, — успокоившись, спокойно проговорил старик, оказавшись за своим столом. — Встань, почтенный.

Эдуард тут же встал, смахнул с лица слезу, и попытался выпрямить спину. Но лекарь знал все болевые точки, так что долго он еще будет ходить, хватаясь за поясницу.

— Я вложил в нее много магии. Потратил аж два магических шара, которые до сих пор в ее желудке. Понимаешь, о чем я?

— Вы все… — Эдуард только хотел сказать «мечтаете», но придержал язык за зубами.