Голос в наувшиках позвал его:

     - Что там у вас, лейтенант? Вы что-то сказали?

     - Ox! Ничего, - ответил он. Теплый румянец окрасил щеки. Профессионал не радуется предстоящему опасному поручению. И поспешно добавил:

     - Помехи мешают. Как слышите меня?

     - Слышимость удовлетворительная. На окраины вышли еще три подразделения. Мы .принимаем сигналы и от них, поэтому ситуация начинает вырисовываться. Будьте внимательнее.

     Вверху в аэростате на единственном мощном компьютере Домена офицер-аналитик отстукивал ряд технических подробностей и цифр.

     Иерн нахмурился:

     - Этого недостаточно; разброс на целый полет стрелы.

     - Конечно. Вы должны...

     - Послушайте, - перебил Иерн. - Я ожидал этого. Но пока мы будем выяснять подробности, соблюдая осторожность, чудовище выйдет из моря на сушу. Нет, я отправляюсь прямо в него, в середину. И рекомендую своим коллегам-пилотам углубиться в толщу циклона, сохраняя высоту, на которой они находятся.

     - Лейтенант!

     - Передавайте мои рекомендации, майор. - Иерн знал, что коллеги последуют его примеру: гордость и честь Корпуса превыше всего. - Набираю скорость. Приготовьтесь увеличить темп измерений.

     - Готов к спуску, - объявил он.

     - Жезу да хранит тебя, - с трепетом в голосе проговорил майор.

     Иерн пожал плечами. Он нес службу - так полагалось мужчине из Клана, но во всем прочем предпочитал оставаться агностиком.

     - Благодарю вас, сэр, - отвечал он. - Я буду спускаться витками радиусом в три километра, на два километра за один оборот. По-моему, так будет лучше всего. - Он не смог отказать себе в браваде. - Попросите моих товарищей пожелать мне доброй охоты, как и я им того желаю!

     "Сокол" его нырнул вниз.

     Вокруг машины сомкнулась ночь. Свирепствовал ветер, полыхали молнии, грохотал гром; дождь и снег барабанили по металлу и кабине пилота спереди, сзади, сверху, снизу - со всех сторон. Почти оглушенный бурей и громом, он забылся в борьбе, стараясь помешать своему противнику разбить на куски его самолет или хотя бы сбросить его в море. Раз за разом Иерн выскакивал в самое сердце бури, но тут же копьем вонзался в ее стену. И пока он кружил, инструменты его измеряли, а остронаправленный ультрачастотный луч посылал людям нужные цифры, говорившие о давлении, скорости, ионизации, потенциалах, градиентах... словом, называл все числа зверя.

     В далеком Скайгольме техники-компьютерщики запускали в свою машину цифры, которые добывали Иерн и его друзья. Потом, просчитав, компьютер сообщал метеорологам о состоянии дел; на составление программы ушли сотни лет труда, размышлений и проб... случались и фатальные ошибки.

     Работа продвигалась даже во время Эры Изоляции, окончившейся с Реставрацией Энрика. Так стал аэроген царем - или царицей - среди небес.

     Радароскоп Иерна просигналил тревогу: самолет его опустился почти до гороподобных волн. Иерн сделал все, что умел, теперь еще был обязан спастись. Оставив турбулентные облака, он вынырнул в центр бури, задрал вверх нос своего самолета и форсировал двигатели. Небо над ним сделалось пурпурным диском, посреди которого дрожала звезда.