За ним второй.

Я уже ничему особо не удивлялся, да и ноги-руки как-то понемногу перестали болеть. Голова тоже меня не подводила – всякий гудеж в ней прекратился уже давно.

Вскочить с земли на лошадь, да ещё в доспехе (как это делают Коты), пока, честно говоря, не получалось. Но вот выдержать десятиминутный бой с двумя младшими латниками – это уже вполне было по зубам. Ну и что, что по возрасту они лишь немного меня превосходили? Они-то уже считаются почти настоящими солдатами! А я – пока ещё нет…

И стрелять (правда, из собственного, специально для меня изготовленного, арбалета) тоже получалось очень даже прилично. С пятидесяти шагов я бил все мишени. Со ста – девять из десяти. Дальше… ну, об этом потом…

Рос я быстро – сержант говорил мне, что в отца, наверное, удался. Во всяком разе, своих сверстников обогнал почти что на голову. И пусть в общем строю моё место было в конце шеренги, это ещё ничего не значило! Вытянусь ещё… и мускулы наращу!

И вот сегодня мы с Лексли сидим у костра и смотрим на руины замка. В вечерней темноте они расплываются, и их очертания почти неразличимы. Весь отряд, кроме часовых, уже устроился на отдых, легла в своем шатре и мать со своими монахинями. Они в подобных выездах никогда не отходят от неё далее, чем на несколько шагов. Удивительно, но даже суровые Коты относятся к ним вполне уважительно.

– Не по себе, Сандр? – спрашивает меня сержант.

– Да как-то… даже толком и не пойму, неуютно как-то…

– Это Вдовий замок на тебя смотрит, – кивает он в сторону развалин. – Многие ощущают его взгляд.

– И что теперь делать?

– Ничего, просто привыкни к его взгляду.

– А зачем он это делает?

– Никто этого не знает. Даже наш епископ – и тот только руками развел. Но опасности никакой нет. Особенно – для тебя…

Показалось мне или нет, но последние слова он произнес как-то неуверенно?

– Отец погиб здесь?

Я это знаю, но почему-то ещё раз переспрашиваю.

– Да. Я помню его – он стоял вон там, у ворот! – показывает рукой Кот. – А оттуда подходили войска ордена. Они заняли всю дорогу, а хвост колонны даже не был отсюда виден. У нас у всех просто кулаки чесались – так хотелось броситься на помощь твоему отцу!

– Почему же вы этого не сделали? Или крепость нельзя было отстоять?

– Можно. Мы могли отбить приступ, во всяком случае – первый. Но… таков был приказ лорда.

– Почему?!

– Он обещал ордену сдать укрепления без боя, если те выполнят его просьбу – разбить горцев. Они это сделали – Сандр сдержал свое слово.

– Но он же мог…

– Не мог. Он дал слово. Слово Серого. И обязан был его сдержать.

– И сдержал…

– Да. Войско ордена вошло в ворота, и они захлопнулись за ним. А потом… потом рухнули стены. Тут такое творилось! Земля тряслась, в нашем лагере все попадали на колени, лошади словно взбесились. Последней упала самая старая башня – «Каменная вдова». До конца своих дней я не забуду этого зрелища! Она падала в абсолютной тишине, грохот на какое-то время затих… Башня не рассыпалась, она ушла в землю прямо – как и стояла. Жуткое это было зрелище, скажу я тебе…

Он качает головой. Трет рукою подбородок.

– Мы стояли здесь ещё долго. Послали людей прочесать развалины – а вдруг? Но нашли только нескольких полумертвых солдат ордена. Больше никто не выжил. Да и этих не удалось вынести – они не пересекли живыми пределов крепости.

– А наши люди?

– Они все выжили, хотя и получили основательную встряску. Ты просто не представляешь себе, что они там увидели…

Сержант снимает с пояса флягу и делает основательный глоток вина.