Тот мягко возразил ему:

– Но политическая составляющая тоже присутствует. – И процитировал директора школы: – «Рамки координационного совета, курировавшего проект, разошлись по политическим векторам». Возможно, организаторы проекта осознали, какого рода джинна они выпускали каждые два года, а длилось это на протяжении восьми лет, и закрыли проект. Может быть, причина лежала в утечке информации. Однако это маловероятно. Ведь программа осуществлялась под эгидой борьбы с беспризорностью. Очистить московские улицы от воровского отребья и всего, что морально разложилось, – работа для Геркулеса. Столичный мэр, думаю, голосовал за эту программу всеми конечностями, как спрут. «Зарница» из под палки.

Только через минуту или две Сонни Новелла одобрительно покивал на очередное удачное сопоставление Филиппа Берча. Тот продолжил:

– Все, что произошло в конце концов с проектом Минобороны, мы назовем «роспуском». Как собрать выпускников – дело техники и сообразительности руководящего ядра проекта. Меня сразу заинтересовало другое. Верхушка айсберга мыслила по принципу своей внутренней дисциплины, четко продуманного устройства. То есть речь идет действительно о ядре как основной части группы. И среди выпускников «Инкубатора» также был выделен костяк. Для чего, спросите вы. Для особо щекотливых заданий, о которых остальным знать не положено. И чтобы это ядро не расщепилось на атомы, к нему была применена техника гипноза. Их связали между собой и непосредственно с руководством особой директивой; не исключаю, что директив несколько. Код, ключевое слово вскрывает заложенный в диверсантах пакет. Знаете, зачастую специальные группы знакомятся с заданием, уже выдвинувшись к месту боевых действий, где вскрывают пакет. А там может быть всякое: от ударов по мирному населению до отступления с занятой позиции. Но пути назад нет. Точка невозврата пройдена.

– Да, я в курсе этого.

Берч кивнул в никуда и продолжил:

– Этот наш подопечный только в нескольких случаях говорит как робот, и в этом я уловил программу.

– Считаете его членом... элитного клуба? – почти мгновенно подобрал формулировку Сонни Новелла.

Берч согласился с ним.

– Да. Может быть, поэтому тройка – Михаил, Тамира, Виктор – отработала в Италии так слаженно. Их связывала невидимая нить. Они же об этой связи нимало не догадывались.

– Как вы думаете, – заинтересованно спросил Новелла, – сколько человек может составлять руководящее ядро «Организованного резерва»?

– Не думаю, что больше трех. Даже генерал ФСБ Бурцев не был членом этого клуба. Иначе не стал бы затевать смертельные игры с терминаторами.

– Итак, в чем заключается практическая польза вашего открытия? – с не меньшей, чем сам Берч, важностью спросил Новелла. Ему нравилось порой мысленно примерить костюм сенатора или влезть в шкуру депутата нижней палаты представителей.

– В подчинении, – тотчас ответил Берч. – Я вижу практическую пользу в полном и беспрекословном подчинении. Если вы скажете вашему подопечному «фас» и добавите «две звезды на воротах», вы увидите, как один человек зубами рвет другого человека. Конечно, образно говоря.

– Так вы узнали кодовое слово? «Две звезды на воротах»? – Брови Новеллы взметнулись к глубоким морщинам на лбу и едва не покорили этот рубеж.

– Я узна€ю его, – с рисовкой, которая так не шла ему, отозвался Берч. – Несколько сеансов, и я смогу вытащить из его сознания кодовое слово.

Все это звучало нереально, на деле же было доказано сотни, тысячи раз. В этой связи Новелла внес предложение называть между собой Виктора Скобликова «Зомби».