Приведя себя в порядок, Полундра вскоре стоял перед командиром гидрографического судна, капитаном второго ранга Николаем Селивановым. Вопреки ожиданиям старшего лейтенанта, доклад его не вызвал понимания.

– Ну, это ты брось, старлей, – с ленцой протянул кавторанг. – Ты меня извини, но неразумно винить во всем произошедшем черноморскую фауну, весьма, кстати, безобидную. Это ж тебе не Саргассово море и не Новая Гвинея.

– Да я ведь… – снова начал Павлов.

Кавторанг нетерпеливо махнул рукой.

– Ты подожди, не кипятись, старлей. То, что ты у нас герой, это мне прекрасно известно, и о твоих подвигах я тоже кое-что слышал. Но ведь под водой чего только не бывает.

– А откуда же ожоги? – издевательски поинтересовался Полундра. Он смотрел на командира в упор и, казалось, хотел испепелить его взглядом.

– Насчет ожогов я уже разговаривал. Сброс кислоты из аккумуляторных батарей подлодки. Не рассчитали, понимаешь.

Полундра недоверчиво покрутил головой.

«Ну да, теперь ты будешь из меня еще и идиота делать!»

– Насчет торпеды – она померещилась. Да-да, померещилась. И не надо делать такое скептическое выражение, старлей. Простейший вопрос – откуда? Не знаешь? Вот и я не знаю. Никаких торпед здесь быть не могло.

– Я предлагаю поискать, – насупился Полундра. – Готов участвовать.

– Искать? Где? Это я тебе сразу скажу: дело хлопотное и почти безнадежное. Даже если бы она там вдруг и оказалась, так в том месте, о котором ты говоришь, глубокий слой донных отложений.

Полундра, набычившись, молча глядел в пол.

– В общем, так, – заключил Селиванов. – Учения практически закончены. У вас с Семиным, насколько я помню, – плановый отпуск. Вот и отправляйтесь. Все! Отдыхать!

– Есть! – мрачно ответил Павлов.

«Ну и денечек, – сумрачно размышлял Полундра. – Невезуха по полной программе. Корабли какие-то в нейтральных водах, медузы эти чертовы, торпеда. И, главное, у меня уже, оказывается, галюники. Ну-ну. Ладно, будем отдыхать».

– Семечки! Семечки жареные!

– Холодное пиво – освежиться! – наперебой раздавались голоса продавцов.

– Ма-ма, – плаксиво тянул однообразную ноту ребенок лет шести. – Я хочу плавать!

– Потерпи, сынок, – неизменно отвечала родительница, еще не успевшая загореть, пышная женщина лет тридцати пяти. На носу у нее красовался клочок газетной бумаги, призванный защитить от солнца. – Море еще холодное, пока в воду лезть нельзя. После обеда вода прогреется, вот тогда и будешь купаться.

– Ма-ма, – канючил мальчуган. – Мне жарко, я больше не могу, хочу в море.

– Попей водички, сынок, станет легче. – Женщина протянула ему газированную воду.

Отец семейства, лежа рядом, уже погрузился в сон и не слышал бесконечных препирательств жены и сына.

Счастливая пара с улыбкой наблюдала, как четырехлетнее дитя увлеченно лепит что-то из песка. Ребенок, не замечая ничего вокруг, был занят строительством. Похоже, у сына получалось что-то вроде замка, у самой воды вырастали башни.

Две красотки, болтая стройными ножками, одетые в вызывающие купальники, делавшие их тела невероятно аппетитными, обсуждали вчерашнюю дискотеку.