Хороша, дивно обольстительно хороша высота поднебесная! как роскошна она! как великолепна она! то светла, как брильянт; то вдруг пасмурна, как чело гения (вероятно, преданного сына?), когда он думает о людях; то лазурна, как эмаль, то в пеленах тумана, как надежда на будущность!

В этих думах глубокомысленный сочинитель рассуждает о неравенстве состояний и о торговле, и притом таким глубокомысленным образом, что из его рассуждений ровно ничего нельзя понять. Видно, догадавшись об этом сам, он «взывает», или «гласит»: «Да не скажет кто-нибудь, что это вздорная теория, заносчивое умозрение!» Спешим успокоить г. сочинителя уверением, что заносчивого умозрения никто не найдет в его книжке, потому что в ней нет никакого умозрения; а вздорную теорию, хочет он или не хочет, всякий увидит в наборе слов, который ему угодно было так некстати назвать думою…

Замечателен эпиграф к этому вахлацкому роману XVII века – самый вахлацкий эпиграф; так и видно, что он – произведение сочинителя отрывков из вахлацкого романа:

         Земля ходит по земле, облаченная в пурпур и злато;

         Земля идет в землю прежде, нежели хочет;

         Земля строит на земле замки и башни;

         Земля говорит земле: это все наше!..

Очень хорошо! Столько глубокомыслия и поэзии! Вахлаки будут от них в восторге!