— Будь у нас еще пушки, они бы достались вам, — ответил Гэз. — У вас в резерве стоит Бал Джас с ригантами. Берегите их, пока ситуация не станет совсем отчаянной. Если враги попытаются развернуться к вам, я направлю на подмогу конницу.

— Должен признаться, — рассмеялся Мантилан, проведя рукой по волосам, — у меня от Бала Джаса мурашки по коже. Когда он на меня смотрит, мне всегда кажется, что его затаенная мечта — лишить меня головы.

— Не любит варлийцев, — согласился Гэз. — Но он не подведет.

— Да, сир, я знаю. Эти риганты — жутковатая компания. Если они сумели запугать врагов хотя бы вполовину так же сильно, как меня, то, возможно, мы сможем победить.

— Хорошая мысль, — кивнул Гэз, глядя на поле завтрашнего боя.

До южных холмов простиралась равнина примерно в шестьсот ярдов. Вражеские войска соберутся на холмах, установят пушки и начнут огонь. Затем, сразу по двум боковым флангам, ударит пехота. Тяжелой кавалерии колья не помеха, она пойдет по центру. Там из мешков с песком воздвигли стену высотой в четыре фута и шириной в двести ярдов. Из-за нее будут отстреливаться мушкетеры. Этот передний фланг тоже окажется в досягаемости вражеских пушек.

— По вашим людям придется шквальный огонь, — сказал Гэз Мантилану. — Когда он начнется, отзовите большую часть стрелков со склонов. Пусть возвращаются на прежние позиции, когда смолкнут пушки.

На вечернем небе появились первые звезды. Гэз вернулся в свой лагерь и поел жидкой похлебки с хлебом. К нему подошел взволнованный Ланфер Гостен.

— Что случилось, Ланфер?

— Я не смог выполнить ваш приказ, сир.

— Что?

— Риганты отказались передать нам пленников.

Все трое пленных были одеты в красно-желтые мундиры Третьего Королевского Пехотного полка. Все были молоды, один — совсем мальчишка, дрожал, не спуская взгляда с собравшихся у костра могучих ригантов. Пленным велели сидеть и ждать.

Все трое прекрасно знали, чего ждут. Они одни из первых вступили в земли Мойдарта и увидели лес отрубленных голов. Птицы выклевали им глаза, общипали мясо со щек. Под шестами вразвалку прохаживались сытые вороны.

Младший из пленных, тринадцатилетний Валяш Ванрат, расплакался. Он не хотел идти в лесной дозор, и его дурное предчувствие оправдало себя в полной мере. Когда их окружили невесть откуда взявшиеся риганты, никто из десяти человек не успел даже выстрелить. Семеро погибли за пару мгновений. Валяш и еще двое побросали оружие и подняли руки.

Предводитель отряда ригантов, свирепый убийца со шрамом на правой щеке, подошел вплотную. Валяш изо всех сил зажмурился, ожидая, что вот-вот погибнет. Но ничего не произошло.

Трех пленников потащили по узкой тропинке. Через час они оказались в лагере. Воин со шрамом начал их допрашивать, он хотел знать имена и способности офицеров, задавал множество вопросов, но что расскажет простой мальчишка? Откуда ему знать, хороши ли его полководцы? Он поступил в полк за пять дней до вторжения. Дома кончилась еда, семья начала голодать, и он соврал о своем возрасте, чтобы отдать два чайлина — первое жалованье — матери.

Все это Валяш и рассказал убийце. Тот слушал, не перебивая.

Затем в лагерь прибыла группа солдат, во главе с немолодым добродушным сержантом в зеленом мундире с вышитым на груди олененком в терниях.

— Вы должны передать пленных мне, — сказал он. — Таков приказ Гэза Макона.

В сердце мальчика ожила надежда. Сейчас он согласился бы на все, лишь бы оказаться подальше от этих страшных дикарей.