Наконец она произнесла:

— Я… Он не говорил мне, что был уже прежде женат.

— Понятно, — кивнула Изабелла. — Скажите, Доминик, как давно вы знаете моего брата? Сколько вы были с ним знакомы, прежде чем выйти за него замуж?

Доминик вспыхнула.

— Недолго.

— Сколько?

Доминик замялась.

— Значит, это была любовь с первого взгляда?

— Можно сказать, да, — осторожно согласилась Доминик.

— И, должно быть, вам мало что известно друг о друге, верно?

— Да.

— А что вы вообще знаете о Винсенте? О его прошлом? Вы знаете его историю?

Доминик кинула на нее беспомощный взгляд.

— Нет, я не знаю ровным счетом ничего. Это трудно объяснить, вам это, наверное, покажется бредом, но… мы почти не разговаривали. Нам это тогда казалось несущественным. А потом… — Она вздохнула. — У нас не было времени. Я знаю только то, что рассказал Сальвадор.

Изабелла изучающе посмотрела на нее.

— Что ж, я расскажу вам о своем брате, — сказала она. — По меньшей мере то, что вам следует знать.

Доминик благодарно кивнула.

Изабелла вздохнула.

— Вы, возможно, удивитесь, — начала она, — но мы с Винсентом — вовсе не единственные дети у наших родителей. У нас много братьев и сестер, но мы их не знаем.

Доминик изумленно уставилась на нее.

— Что вы имеете в виду?

Изабелла развела руками.

— Наши родители были очень бедными. Нищими. Нас было, я думаю, девять — братьев и сестер. Родители не могли нас кормить, и мы, предоставленные сами себе, целыми днями слонялись по улицам, как детишки из фавел, которых вы, должно быть, видели. Да?

— Да.

— Вы, конечно, не знаете, что такое жить в нищете. Просто если такого не испытаешь, то трудно понять, что значит — жить впроголодь, не иметь обуви и одежды, даже обыкновенной расчески. Да, мы голодали, но мы всегда держались вместе, Винсент и я. Он был гораздо старше и, естественно, умнее. — Изабелла улыбнулась. — Однажды в наши фавелы зашел незнакомый мужчина. Деловой человек. Мой отец работал на его фирме и, должно быть, украл немного денег. Этот человек грозил сдать его полиции, но отец стал плакать и говорить, что у него огромная семья, что мы все умрем от голода, если его посадят в тюрьму. Видимо, это все-таки был добрый человек, потому что он посмотрел на нас и внезапно улыбнулся, а Винсент улыбнулся ему в ответ. Человек подошел к Винсенту, погладил по голове и спросил нашего отца, как зовут мальчугана. Тогда мы, конечно, не знали, что он задумал. Оказывается, у сеньора Сантоса — а это был он — и его супруги не было своих детей, и он захотел усыновить Винсента. Он предложил отцу деньги, много денег, и отец сразу согласился. Он всегда был охоч до денег. Но Винсент отказался — он сказал, что без меня не уйдет. Я жалею об этом, потому что всегда причиняла моему брату одни неприятности.

Изабелла тяжело вздохнула.

Доминик начала кое-что понимать.

— Сколько… Сколько лет было тогда Винсенту?

— Одиннадцать. А мне три. Это было двадцать лет назад.

Доминик встряхнула головой.

— А вы с тех пор видели своих родителей?

— Нет. Они куда-то переехали, и нам не удалось их разыскать.

— Но это ужасно!

— Такова жизнь, Доминик.

— Поэтому… Из-за этого Винсент бывает таким… озлобленным?

— Возможно.