Гавриил Державин. Осень во время осады Очакова
Спустил седой Эол Борея С цепей чугунных из пещер; Ужасные криле[1] расширя, Махнул по свету богатырь; Погнал стадами воздух синий, Сгустил туманы в облака, Давнул — и облака расселись, Пустился дождь и восшумел.
Уже румяна Осень носит Снопы златые на гумно, И роскошь винограду просит Рукою жадной на вино. Уже стада толпятся птичьи, Ковыль сребрится по степям; Шумящи красно-желты листьи Расстлались всюду по тропам.
В опушке заяц быстроногий, Как колпик[2] поседев, лежит; Ловецки раздаются роги, И выжлиц[3] лай и гул гремит. Запасшися крестьянин хлебом, Ест добры щи и пиво пьет; Обогащенный щедрым небом, Блаженство дней своих поет.
Борей на Осень хмурит брови И Зиму с севера зовет, Идет седая чародейка, Косматым машет рукавом; И снег, и мраз, и иней сыплет И воды претворяет в льды; От хладного ее дыханья Природы взор оцепенел.
Наместо радуг испещренных Висит по небу мгла вокруг, А на коврах полей зеленых Лежит рассыпан белый пух. Пустыни сетуют и долы, Голодны волки воют в них; Древа стоят и холмы голы, И не пасется стад при них.
Ушел олень на тундры мшисты, И в логовище лег медведь; По селам нимфы голосисты Престали в хороводах петь; Дымятся серым дымом домы, Поспешно едет путник в путь, Небесный Марс оставил громы И лег в туманы отдохнуть.
Российский только Марс, Потемкин, Не ужасается зимы: По развевающим знаменам Полков, водимых им, орел[4] Над древним царством Митридата[5] Летает и темнит луну; Под звучным крил его мельканьем То черн, то бледн, то рдян Эвксин.
Огонь, в волнах не угасимый, Очаковские стены жрет, Пред ними росс непобедимый И в мраз зелены лавры жнет; Седые бури презирает, На льды, на рвы, на гром летит, В водах и в пламе помышляет: Или умрет, иль победит.
Мужайся, твердый росс и верный, Еще победой возблистать! Ты не наемник, сын усердный; Твоя Екатерина мать, Потемкин вождь, Бог покровитель; Твоя геройска грудь твой щит, Честь мзда твоя, вселенна зритель, Потомство плесками гремит.
Мужайтесь, росски Ахиллесы, Богини северной сыны! Хотя вы в Стикс не погружались, Но вы бессмертны по делам[6]. На вас всех мысль, на вас всех взоры, Дерзайте ваших вслед отцов! И ты спеши скорей, Голицын! Принесть в твой дом с оливой лавр[7].
Твоя супруга златовласа, Пленира сердцем и лицом[8], Давно желанного ждет гласа, Когда ты к ней приедешь в дом; Когда с горячностью обнимешь Ты семерых твоих сынов, На матерь нежны взоры вскинешь И в радости не сыщешь слов.
Когда обильными речами Потом восторг свой изъявишь, Бесценными побед венцами Твою супругу удивишь; Геройские дела расскажешь Ее ты дяди и отца[9], И дух и ум его докажешь И как к себе он влек сердца.
Спеши, супруг, к супруге верной, Обрадуй ты, утешь ее; Она задумчива, печальна, В простой одежде, и, власы Рассыпав по челу нестройно, Сидит за столиком в софе; И светло-голубые взоры Ее всечасно слезы льют.
Она к тебе вседневно пишет: Твердит то славу, то любовь, То жалостью, то негой дышит То страх ее смущает кровь; То дяде торжества желает, То жаждет мужниной любви, Мятется, борется, вещает: Коль долг велит, ты лавры рви!
В чертоге вкруг ее безмолвном Не смеют нимфы пошептать; В восторге только музы томном[10] Осмелились сей стих бряцать. Румяна Осень! радость мира! Умножь, умножь еще твой плод! Приди, желанна весть! — и лира Любовь и славу воспоет.
1 ноября 1788
ПРИМЕЧАНИЯ Впервые — отдельное издание, Тамбов, около 1788—1789 гг. под заглавием «Осень в селе Зубриловке» (см. «Реэстр российским книгам, продающимся в вольной тамбовской типографии 1793 года»). Затем с измененным заглавием — Изд. 1798 г., стр. 122. Печ. по Изд. 1808 г., т. 1, стр. 136, с учетом поправок к нему, сделанных самим Державиным. Написано в Тамбове 1 ноября 1788г. — в тот период, когда долго не было известий из армии, осаждавшей турецкую крепость Очаков. Участником осады был князь С. Ф. Голицын (1748—1810). Его жена, В. В. Голицына, жила в селе Зубриловке около Тамбова. Державин, «не имея тоже известия о наших войсках, между страхом и надеждой послал ей сию оду» (Об. Д., 621). Очаков был взят 6 декабря, и Голицын вернулся в Зубриловку. 25 декабря Державин поздравил его с победой и с возвращением домой. Поэт И. И. Дмитриев предложил внести в текст стихотворения ряд поправок, но Державин принял далеко не все из них. |
